Княжич в неволе. Книга 3. Алексей Буйло

бывает больно?

      Поводырь остановился перед маленькой дверкой. Завозился с замком.

      Зря, зря он послушался Санко! Надо было уговорить его остаться с Арборисом. Учитель, хоть и строг, но добр. Он бы поломался, но в конце концов наверняка согласился бы, не бросил бы славона одного в лесу. Да и дружок подулся бы, да умерил гордыню. Не для того ж Олешку догонял, чтобы сразу с ним расстаться!

      Варок! А про Санко-то он совсем забыл!

      – Что стоишь как мёртвый? Заходи! – княжича пихнули в плечо. Росс охнул: ключицу пронзила острая боль и осталась ноющей ломотой. Ах, чтоб тебя!

      Слуга заметил гримасу и угрюмо добавил:

      – Будешь артачиться – ещё получишь. Заходи, кому говорю! – махнул пламенником в темноту дверного проёма.

      Каморка оказалась совсем маленькой, с низким потолком и каменным полом, устланным соломой. Вдоль стены тянулась широкая лавка. В углу стояла большая деревянная кадь. Всё.

      – Будешь звать меня Кемаль-ака, – сообщил рябой, втыкая пламенник в кольцо на стене. – Понял?

      Олешка промолчал, тупо уставившись на дырявые носки истёртых лаптей. Подумал ни с того ни с сего: в чём ходить-то теперь? Тут и лыка небось не сыщешь…

      Кемаль приблизился к россу. Подцепил крючковатым пальцем подбородок мальчика. Заглянул ему в глаза. Олешка не отвёл взор. Пусть смотрит. Пусть увидит его тоску. И боль. И безразличие. Всё равно!

      Старик вдруг ласково взъерошил отроку волосы:

      – Не вешай нос, Баль-Чадни! – и начал распутывать тугой узел на шее княжича. – Повезло тебе. Останешься во дворце. Будешь самому господину прислуживать! То великая честь! – Кемаль, наконец, справился с верёвкой. Кивнул в угол: – Вода – в бочке. Мойся, а я принесу одежду… Экое у тебя смешное платье! Откуда ты, а?

      Вода в бочке была холодной. Плевать! Олешка ушёл в неё с головой. Со всеми кручинами. Какое блаженство! Словно отгородился от невзгод прозрачной стеной. Ни звука. Лишь стылый покой.

      В кожу впились ледяные иголочки и побежали вприскочку по телу – с одной руки на другую, на ногу, на живот… Боль сразу отпустила.

      Но долго без воздуха Олешка не выдержал. Высунул голову, отфыркался. Осмотрелся.

      Чадящий пламенник ронял на пол масляные капли. На стенах дрожали рыжие пятна. Воняло чем-то кислым.

      За дверью послышалось глухое бряцанье. Кемаль? Так быстро? Или… Или? Сколько же он под водой просидел-то?!

      Старик-слуга вошёл не один.

      Следом, нагнувшись почти в пояс, в камору проник полуголый здоровяк. Огненные отблески тотчас запрыгнули на его раздутые мышцы. На вид он был довольно молод. Круглое лицо обрамляла коротко стриженная борода. Чёрная как смоль.

      Амбал не удостоил мальчика даже взглядом. Сразу уселся на лавку, положив подле себя здоровые клещи. Олешка затрепетал, но силач равнодушно зевнул и, скрестив на груди руки, блаженно вытянул длинные ноги в просторных синдских штанах. Словно за тем и пришёл сюда, чтоб передохнуть маленько.

      – Вылезай! – приказал