Остров надежды. Сара Ларк

об этом немного взбодрила Нору, но и вернула на землю. Прежде чем подняться к себе, молодая женщина еще раз заглянула к Тэннерам, чтобы проведать малышей, и забеспокоилась, потому что маленькая Сара чихала и кашляла. Огонь в камине Тэннеров давно погас, и Нора не нашла дров, чтобы снова разжечь его. Ладно, она все равно сейчас будет готовить травяную настойку для Саймона и сможет пару глотков этого варева принести и ребенку. Пока миссис Тэннер вернется домой, пройдет еще несколько часов. Ткацкая мануфактура работала допоздна. Мистер Тэннер освобождался раньше, однако любил заканчивать день за парой рюмок джина в пабе. О своих детях он никогда не заботился.

      Состояние Саймона полностью вернуло Нору к действительности. Он был пугающе бледен, еще больше похудел и имел более измученный вид, чем за день до этого. И совсем не хотел есть. Когда Нора пыталась влить в него немного настойки из лекарственных трав, он пожаловался на боль в груди. Его дыхание было неровным и частым.

      Нора решила во что бы то ни стало поймать доктора Мэйсона на следующее утро, прямо на рассвете. Она накормила детей Тэннеров, а затем улеглась рядом с Саймоном. Его тело горело от высокой температуры, но он все же смог обнять Нору. Она, счастливая, лежала на его плече и рассказывала ему о встрече с Пепперсом, чтобы затем сразу же перейти к мечтам.

      – Мой отец согласится, я знаю. А поскольку уже все равно разразился скандал, он, определенно, посчитает хорошей идеей отослать нас куда-нибудь на пару лет. Что ты думаешь о Барбадосе, любимый? Там целый год тепло и дождей не так много. И повсюду цветы. Леди Вентворт говорит, что мы тут не можем себе представить, какое там все разноцветное. Даже птицы похожи на цветы. Там есть колибри… Они совершенно пестрые, и у них длинный клюв. Эти крошечные птички могут парить в воздухе, словно стоят на месте…

      – …и пьют нектар из цветов, – продолжил Саймон тихо. – Я прочел это в твоей книге.

      Хотя тогда, в карете, он бросил один лишь взгляд на ее страницы, его, видимо, хватило: Саймон читал быстро и все схватывал на лету. Без сомнения, у него перед глазами все еще стояла картинка с пальмами на берегу.

      – Представь себе, что мы уже там… – прошептал он. Голос Саймона звучал устало и тоскливо, но Нора заслушивалась его тихой мелодией. – Мы лежим в нашей хижине на берегу, слышим, как шумят волны, и… Мы с удовольствием потанцевали бы в лунном свете, но не будем выходить из хижины, чтобы не мешать черепахам… Они закапывают свои яйца в песок.

      – А когда из них вылупятся маленькие черепашки, мы быстро отнесем их в воду, чтобы их не поймали чайки и цапли, – засмеялась Нора. – И будем смотреть, как они шустро уплывают прочь. А еще прокричим им вслед наши приветы и будем целоваться. И твои поцелуи будут иметь вкус моря.

      Саймон уснул первым, но ночью он время от времени просыпался, и Нора боялась, что он задохнется от надрывного кашля. Он уже еле двигался, когда утром она снова помыла его