Сицкари. Гала Артанже

последний Настройщик Реальностей, – сказала Варвара. – Твоё предназначение – не просто чинить разломы. Ты должен восстановить древнюю систему защиты миров, созданную сицкарями тысячи лет назад.

      – Почему именно сейчас?

      – Потому что грядёт Великое Слияние. Когда все границы падут, только Настройщик сможет определить, какие реальности должны существовать, а какие – исчезнуть.

      Кристалл в руках Марка запульсировал в странном хаотичном ритме. Но каждый пульс отзывался в его сознании новым пониманием.

      – У тебя есть три дня, – сказала Варвара. – До полного лунного затмения. Если не успеешь активировать первые два Узла…

      Она не закончила фразу. Но Марк уже понимал – на кону стоит существование не одного мира, а целой системы различных миров.

      – Я готов, – твёрдо произнёс он.

      Варвара кивнула:

      – Тогда слушай внимательно. Каждый Узел требует особого ключа. Первый – язык древос. Второй – кровь сицкаря. А третий… третий потребует от тебя величайшей жертвы.

      Марк посмотрел на свои руки, где всё ещё светились древние символы.

      Что же, его путь продолжается…

      Два узла

      На рассвете Марк снова отправился к старой часовне. Теперь, шагая мимо домов, построенных сицкарями, он видел привычные места совсем иначе. В узорах на старых наличниках домов проступали древние сицкарские знаки. В традиционных вышивках на полотенцах, развешенных у соседского дома, читались забытые заклинания.

      – Марк, постой! Я бабушка Агафья, – окликнула его старая женщина, развешивающая бельё. – Твоя прабабка, помню, тоже ходила этой тропой. Всё травы собирала, песни пела. Я тогда малая была, но помню.

      Марк остановился. В глазах старушки мелькнуло что-то знакомое – тот же странный блеск, как и у Варвары. «Травки волшебные, что ли, дают эту живость глазам?» – пришло ему на ум.

      – А знаешь ли ты, милок, – продолжала она, понизив голос, – что песни те были непростые? Слова в них – ключи. Ключи к замку. Старые слова, правильные.

      Она запела тихо надтреснутым голосом:

      «Ой, за Ситью-рекой,

      Где туман над водой,

      Где плетётся узор корневой…»

      Марк почувствовал, как кристалл в его кармане отозвался на эти слова. Стародавний мифологический язык древос проступал через простую песню, как вода сквозь треснувший лёд.

      – Возьми, – старушка протянула льняное полотенце. – Твоя прабабка ткала. Каждый узор – слово, каждый стежок – память.

      Полотенце было не просто тканью. В его узорах Марк видел карту – те же линии, которые показывала Варвара, но вплетённые в традиционный сицкарский орнамент.

      К часовне он пришёл вместе с Агафьей. И здесь его ждала новая загадка: старые брёвна покрыты резьбой, но не церковной, древней, а узорами, складывающимися в единый рисунок, напоминающий родовое древо.

      – Твой род здесь, – поведала неожиданно появившаяся у часовни Варвара. – Каждая зарубка – имя, каждый завиток – судьба.

      «Варвара точно старая фея: ну как она