Пионерское лето 1964 года, или Лёша-Алёша-Алексей. Александр Степанов

стакан я спрятал в карман шорт. Также сделал и Сашка.

      – Зачем вам стаканы? ― заинтересовалась Женька.

      – Лимонад будем пить, а тебе не дадим, ― ответил я.

      Она смерила меня скептическим взглядом.

      – Враль несчастный!

      – Нет, ― не согласился я, ― счастливый враль!

      – Просто враль, ― ответила Женька.

      – Что вы цепляетесь всегда друг к другу? ― остановила нас Пирогова. ― Делать нечего? Печенин, на просеку нам с Женей приходить?

      – Приходите. Мы же договорились.

      ***

      После ужина мы с девчонками встретились за туалетом. Нам с Сашкой удалось незаметно пронести туда воздушный фонарик. Осторожно, чтобы не повредить его ветками кустарника мы вышли на просеку ЛЭП. В кармане шорт у меня был пузырёк с бензином, спички и катушка толстых ниток. Чтобы фонарь не улетел, я привязал нитку к корзине фонарика. «Начинаем эксперимент!» ― объявил я девчонкам и оглянулся на Сашку.

      – Сашка.

      – А?

      – «Бэ» ― тоже витамин. Держи фонарь, говорю! Пусть он у тебя на ладошках лежит. Выше его подними!

      Я смочил вату бензином, положил её в баночку, привязанную к воздушному фонарику, и спросил девчонок:

      – Начинаем?

      – Да! ― ответила Женька.

      Полетит или не полетит, думал я. Зря девчонок позвал, вдруг не полетит? Отступать было поздно.

      Я поджёг вату и подбодряя себя, крикнул: «Гоп-ля!» Вначале ничего не было, и я подумал, что всё, опозорился со своим фонарём! Но вот фонарь оторвался от Сашкиных ладошек и сначала медленно, потом быстрее, начал подниматься в воздух. Вот уже он выше наших голов, выше кустарника…

      – За нитку держи, улетит! ― крикнул мне Сашка.

      Девчонки запрыгали и захлопали в ладоши. Я схватил катушку, но видимо сильно дёрнул за нитку, фонарик наклонился, огонёк пробежал по шпагату, на котором висела баночка с ватой, вата выпала и фонарик, покачиваясь, медленно упал на куст орешника.

      –Уу-у-у… ― выдохнули девчонки.

      – Ну что ж ты… ― упрекнул меня Сашка.

      Чтобы оправдаться, я сумничал: как-то патологоанатом изрёк: «Благодаря моему профессионализму, причина установлена: покойник умер от вскрытия».

      – Ну-ну… ― скептически взглянула на меня Женька, не оценив мою тираду.

      Сашка снял фонарик с куста. Мы осмотрели его. В одном месте, сбоку, бумага была порвана и шпагат отгорел. «Все поправимо, ― утешил я Сашку. ― Сейчас прямо и отремонтируем». Можно спрашивать разрешение ― не опозоримся».

      ***

      Перед отбоем мы с Сашкой подошли к нашей воспитательнице.

      – Сталина Ивановна, ― обратился я, ― в кружке технического творчества мы сделали воздушный шар и хотели бы запустить его, когда стемнеет, в «День открытия смены», попросите директора, чтобы разрешил.

      – Ну что у вас там ещё за глупости, что за воздушный шар? ― спросила она.

      – Поджигаем вату, смоченную в бензине, огонь греет воздух внутри шара, ― шар летит!

      – Ну вот, баловство с огнём. Упадёт ваш шар на крышу или в лес и наделает пожар. И просить не буду, и выбросьте всё это из