В объятиях огня. Николай Никишин

судя по виду, кажется его морили голодом.

      – Владимир, – поздоровался с ней Кощей. – В Навь нам недовелось пообщаться.

      – Фэн, – ответила чародейка. – Вы стали выглядеть более живым.

      – Место пребывания меняет.

      – Господа, – Семён Семёнович положил руки на плечи Кощея и Константина. – Успеем поговорить. Вам нужно принять душ, переодеться и поесть. Вы, Владимир, водку пьёте? – Кощей кивнул. – Ну и отлично. Галина уже накрывает на стол, выпьем, поговорим…

      – Смотрю, вы, граф, в хорошем расположении духа, – Константин не ожидал увидеть своего друга в таком приподнятом настроении. По утрам в Белом городе он был сам на себя непохож.

      – Но не всё же время нам грустить. К тому же я успел опрокинуть пару стопок…

      Все рассмеялись. Теперь гостям следует привести себя в порядок. В доме графа было две ванные комнаты. Поэтому и Кощей, и Константин сразу отправились мыться.

      Чародей поливал себя из лейки и наслаждался чистой водой. В последний раз он мылся ещё в Великой Тартарии. Потом разве его обмыли в деревне под Китежом, но разве это можно назвать принятием ванны? Сейчас в барском доме он чувствовал себя так расслабленно. Всё-таки в жизни аристократа есть свои плюсы.

      Константин положил голову на бортик и ощутил полное блаженство. Его избитое, истерзанное тело ныло от боли и усталости. Он весь грязный, в пыли. Под ногтями – кровь.

      Хочется скрыться от внешнего мира. Например, под водой. Чародей задержал дыхание и погрузился с головой в воду. Он расслабил тело, и руки поднялись над поверхностью. Так легко. Можно ни о чем не думать, пока не захочется вдохнуть воздух.

      – Константин? – послышался приглушённый под водой голос Фэн.

      Чародей поднял голову из воды и увидел стоящую перед собой покрасневшую чародейку.

      – Ты не закрыла дверь, а я принесла тебе чистую одежду. У графа были только костюмы, поэтому я взяла рубашку, брюки и туфли.

      – Спасибо, – сказал Константин, немного смущенный ее приходом. Он начал прикрываться.

      – Мне кажется, я видела достаточно, чтобы ты не стеснялся меня, – она засмеялась и Фэн положила вещи на стоящий у ванны стул и села на колени перед чародеем. – Могу потереть тебя?

      От такого предложения Константин отказываться не стал. Фэн закатала рукава рубашки, взяла мочалку, мыло и начала намыливать голову, спину и руки чародея, попросила его встать и начала отмывать от грязи его грудь.

      – Я чувствую себя маленьким мальчиком, – сказал Константин, пытаясь не смотреть на Фэн, пока та его мыла. – Помню, мне было лет шесть, и я весь измазался в грязи. Матери пришлось носить воду и натапливать баню, чтобы меня отмыть.

      – Служанки меня отмывали каждую неделю, пока мне не исполнилось восемнадцать.

      – Они посчитали, что тебе пора самой мыться? – из уст Константина это прозвучало как шутка.

      – О нет, просто я перестала вести себя как дикарка и стала меньше бегать по лесам.

      – Думается мне, ты была очень