Vows of the Forgotten Souls. Naive Fawn

улыбкой обратила на меня свой взгляд.

      – Дорогая подруга, ты, кажется, устала. Нам, наверное, пора.

      Прекрасное решение. Особенно если уйдёшь ты одна. Но Рин, заметив мой коварный замысел, предостерегающе смотрит на меня.

      – Принцесса права, меня ждут дела, – соглашается он. – А Госпожа Лиорн сегодня на удивление тиха и молчалива. Даже не язвит, обсуждая такие мелочи. Устали? Или, может быть, нездоровится? – его взгляд полон язвительной насмешки.

      Не надейся. На тебя меня хватит с лихвой.

      – Что вы, – сдержанно отвечаю я. – Я обещала показать вам пруд. Будет невежливо лишить вас такого удовольствия.

      На его губах мелькает легкая улыбка. Он понимает, что я ненавижу холод и иду на прогулку только из упрямства.

      – Только, прошу, надень тёплую накидку. Платье слишком легкое для этого мороза.

      Его забота так неожиданна. Смущённо отвожу взгляд, пряча улыбку.

      – Конечно, – тихо говорю я. – Схожу за ней. А вы можете пока выйти в сад.

      Что на него нашло? Показывать заботу обо мне перед принцессой? Возможно, он таким образом хотел наказать её за невежество, за разговор о балах и пирах, когда его солдаты страдают от голода? Как бы то ни было, его слова греют мою душу. На крыльях поднимаюсь на второй этаж, хватаю накидку и почти бегу обратно.

      У дверей их уже нет – должно быть, направились к пруду. Мы все знаем этот путь, и каждый из нас в любой сезон любит прогуляться к пруду, отражающему холодное зимнее солнце и окрашивающему снег на ветвях деревьев в золотые оттенки.

      Я иду по заснеженной аллее и слышу тихие шаги с соседней тропинки за деревьями. Похоже, они пошли другим путём. Пытаюсь пробраться прямо через кусты, но внезапно останавливаюсь в ступоре от картины перед собой.

      Малиа стоит на носочках, вцепившись в ворот Ринара, и тянется к нему с поцелуем. Он стоит неподвижно и ждёт её прикосновения. Время для меня остановилось. Вот её губы касаются его, и он слегка, почти незаметно, поддерживает её за талию.

      Я не верю своим глазам. Секунды превращаются в вечность, когда я вижу, как Малиа, стоя на цыпочках, тянется к нему, касается его губ… Моего Рина. Как она смеет! Как он может… отвечает ей. Мой Ринар. И они стоят здесь, в моём саду, на земле, где каждый уголок помнит меня, а не её! Это невыносимо.

      Я чувствую, как что-то внутри меня рушится, как трещины пробегают по моей душе, разрывая её на части. В груди словно зажглось пылающее пламя, и ярость накрывает меня с такой силой, что я невольно стискиваю кулаки до боли, ногти впиваются в ладони, но это не сравнится с болью, которая пронзает сердце. Крик рвётся наружу, застревает в горле, и я вынуждена подавить его – это был бы слишком ничтожный способ выразить мою ярость. Она заслуживает большего. Ненависть охватывает меня, чистая и холодная, как лезвие ножа.

      Неужели он ничего не видит? Неужели не понимает, что для неё он – лишь игрушка? Мы с ней часами обсуждали это, Малиа знала, знала, как мне дорога каждая улыбка,