Зараза. Валерий Иванович Пудов

посадят как разносчика на много-много лет, – сказала ей сурово одна из пианисток. – А если мы умрем, то как убийцу. Ты должна спешить.

      – Я подожду его, – улыбнулась она. – Хоть сто лет.

      Когда пианистки ушли к инструменту, за стол сел местный, пожаловался, что остался без девушки, и попросил помочь. Он объяснил местному, как найти подругу, если она вернулась к себе, и предложил привести ее в бар: «Скажешь, ты от нас».

      Местный вернулся не скоро. Он тянул подругу за руку – та упиралась: «Он правда от вас?». Местный обиделся: «Я от себя. А ты – не известно, откуда».

      Они подтвердили, что посылали за ней, и все долго смеялись и пили друг за друга.

      Потом поднялись к девушкам в номер.

      На лестнице подруга не раз порывалась сбежать, но ее удержали: «Тебя ж не на смерть ведут!» – и дверь закрыли на ключ, чтобы не вышла.

      Устроились на балконе. После нескольких тостов разделились: местный увлек подругу в комнату. Та хныкала: «Не бросайте меня на съедение этому». Ее успокоили: «Мы с тобой на всю ночь».

      Затем слушали с балкона приглушенный шепот из комнаты: «Чего ты от меня хочешь?» – «Любви!» – «Ишь, разогнался!» – «Это первая потребность!» – «Третья!» – «А какая первая?» – «Работа!».

      Вскоре подруга стала бегать от собеседника по комнате – затихла – снова бегала и затихала…

      С балкона подглядывали:

      – Светится от радости! Она ведь нецелованная!

      – Я сегодня – тоже. А где мое солнце?

      – Вот она я!

      Они перестали наблюдать за комнатой.

      – Зачем ты меня напоил? – спросила она.

      – А зачем ты пила?

      – Да, я сама хотела напиться. Говорят, камень растворяется в вине. Мне сейчас всё равно. В первый раз так напилась. Через минуту забуду, что сказала. И подлокотники мешают: они нас разделяют.

      Она перебралась к нему на колени. Он целовал ее в губы, в шею, в плечи. Она прижималась: «А мне всё мало». Он открыл ее грудь и поцеловал: «Мое второе лакомство». Она подставила другую: «Это – город на двух холмах». Он спросил: «А что у тебя дальше?». Она показала на комнату и погрозила пальцем.

      – Эй, вы, там, – крикнул он, – погуляйте у моря!

      – Гуляй сам! – отозвался местный.

      – Мы так не договаривались! – пропищала подруга.

      – Спустимся к морю? – спросил он.

      – Я охраняю подругу. И уже протрезвела, – она пересела в свое кресло. – Я у тебя одна здесь?

      – Ты еще не совсем у меня.

      – Зря спросила. А ты – третий, с кем я целуюсь. Первый меня бросил, второй – ждет: сегодня от него письмо получила.

      – Третий – главный, – заверил он, – во всех сказках.

      – С первым мы стали целоваться через месяц после знакомства, – разговорилась она. – Было смешно. Зачем, думала, люди трутся носами, губами? Вкусно или нечем заняться? А он думал, я над ним смеюсь.

      – И часто вы целовались?

      – По случаю. Иногда через несколько дней.

      – Ах, вот оно что! Теперь ясно.

      – Что тебе ясно?

      – Не скажу. А как у