Школьный факультатив по литературе. Творчество братьев Стругацких. Наталья Григорьевна Северова

они [Неизвестные Отцы – Н.С.] могли бы заставить миллионы убивать друг друга во имя чего угодно; они могли бы, возникни у них такой каприз, вызвать массовую эпидемию самоубийств… Они могли все» [14;228]. («Обитаемый остров»).

      Есть нечто такое, что объединяет палачей, – циничная философия.

      Согласно такой философии, человек – это не более, чем общественная собственность; каждый, начиная от ближнего твоего и заканчивая властями, имеет право на жизнь, сознание, душу человека, на его человеческий статус.

      Точнее всего авторам удается передать это в «Попытке к бегству», в эпизоде, где Саул допрашивает стражника Хайру:

      «– Сколько людей в хижинах?

      – В хижинах нет людей.

      Антон и Вадим переглянулись. Саул бесстрастно продолжал:

      – Кто живет в хижинах?

      – Преступники.

      – А преступники не люди?

      На лице Хайры изобразилось искреннее недоумение» [13;319].

      Но не это самое страшное…

      Человек, против которого направлена циничная философия, – неоднороден. Жертвы неоднородны.

      Есть те, которые «желают странного», и есть болванки, заготовки, куклы.

      Мотив «живых механизмов», людей, похожих на киберов, начатый в «Попытке к бегству», по-своему трансформируется в «Трудно быть богом» и «Обитаемом острове», сменив эмоциональную тональность на прямо противоположную:

      «Двести тысяч человек! Было в них что-то общее для пришельца с Земли. Наверное, то, что все они почти без исключений были еще не людьми в современном смысле слова, а заготовками, болванками, из которых только кровавые века истории выточат когда-нибудь настоящего гордого и свободного человека. Они были пассивны, жадны и невероятно, фантастически эгоистичны» [15;143]. («Трудно быть богом»);

      «<…> унылая безнадежная страна, страна беспросветных рабов, страна обреченных, страна ходячих кукол…» («Обитаемый остров») [14;300].

      Человек-кукла, человек-заготовка – причина, почва и попуститель зла.

      Безнадежность сквозит в размышлениях Руматы о народе Арканара, о правилах стадности, «освященных веками, незыблемых, проверенных, доступных любому тупице их тупиц» [15;91].

      Эти рефлексии будут обострены самой жизнью – «черным переворотом» – приходом Святого Ордена к власти.

      Именно в этот момент Румата находит причину, по которой неблагополучное пространство, словно бы само собой, превращается в пространство еще большей беды.

      Причина – хладнокровие:

      «Хладнокровное зверство тех, кто режет, и хладнокровная покорность тех, кого режут. <…> Души этих людей полны нечистот, и каждый час покорного ожидания загрязняет их все больше и больше. Вот сейчас в этих затаившихся домах невидимо рождаются подлецы, доносчики, убийцы, тысячи людей, пораженных страхом на всю жизнь, будут беспощадно учить страху своих детей и детей своих детей» [15;168—169].

      Аналог и одновременно оппонент Руматы –