Приступить к ликвидации. Эдуард Хруцкий

кстати, в кинотеатре «Смена».

      – Что делать будем? – спросил Белов.

      – Ты старший, тебе и решать. Я только обеспечиваю операцию.

      – Я же советуюсь с тобой, Евгений Иванович, ты же обстановку на своем участке лучше знаешь.

      – Вот что я тебе скажу. Этот самый Кочан – мастер на все руки. Торгует книжками этими, папиросами рассыпными, билетами в кино. На моей территории несколько таких пацанов. Работают они на хозяина. Есть человек, который их всем этим снабжает. Мы пацанов задерживаем. Молчат. Видать, здорово он их запугал.

      – Что ж ты, Евгений Иванович, раньше ими не занялся?

      – Дорогой ты мой друг Белов, – Кузин встал, подошел к окну, отодвинул занавеску, – посмотри туда. Тишинка. У меня здесь столько всего, что до этих пацанов руки не доходят, а народу… Я сам третий. Так-то.

      – Я думаю, мне с этим Кочаном повидаться нужно.

      – Давай, он сегодня билетами торгует.

      Они вышли на улицу. На город спустились мглистые сумерки. По Большой Грузинской проползали темные трамваи. В их глубине теплился синий свет маскировочных лампочек.

      – Ты иди, Кочана этого сразу узнаешь по куртке хромовой желтой, – сказал Кузин.

      В кинотеатре «Смена» в который уж раз шел американский фильм «Полярная звезда». На афише горящий краснозвездный самолет врезался в колонну фашистских танков. Сергей видел этот фильм в клубе управления. Он смотрел и смеялся. Американцы показывали некий колхоз «Полярная звезда» и судьбы колхозников в годы войны. Да, несколько странно представляли себе войну люди, отгороженные от нее океаном. Этот фильм можно было смотреть, полностью абстрагировавшись от происходящих событий.

      В маленьком зале, где находились кассы, толкался народ. Сергей огляделся и увидел парня в желтой кожаной куртке, кепке-малокозырке, традиционных сапогах-прахорях с напущенными на них брюками. Нет, совсем не пацан был этот Кочан. Отечное лицо, злые рыскающие глаза, расчетливо-вороватые движения. Он только что продал два билета какому-то военному и теперь оглядывал зал, ища нового клиента.

      Белов подошел к нему:

      – Здорово, Кочан.

      – Здорово, – буркнул парень. – Билеты нужны?

      – Нет. – Сергей полез в карман и вынул пачку «Беломора», протянул Кочану. Тот взял, прикурил молча, внимательно разглядывая незнакомого человека.

      – Ты кто такой? – спросил Кочан.

      – А ты что, не видишь?

      – Откуда?

      – С Бахрушинки.

      – Золотого знаешь?

      – Его третьего дня «цветные» за квартиру повязали.

      Сергей прекрасно знал Бахрушинку, так назывался целый квартал домов бывшего купца Бахрушина в Козицком переулке. Там, так уж сложилось исторически, жила шпана центра Москвы.

      Белову не раз приходилось бывать в этих домах, в которых до революции и при НЭПе размещались игорные притоны, жили сапожники и портные, за ночь перешивавшие краденые вещи. Дурная слава была у Бахрушинки, куда как дурная.

      Но на Тишинке человек оттуда пользовался уважением.

      – Значит,