Охота на крокодила. Эдуард Власов

И за эти уплаченные деньги они могут заниматься во время круиза всем, чем они пожелают. Разумеется, в рамках законности. Нашей российской законности! Так что за поведение пассажиров мы начинаем отвечать только тогда, когда они нарушают законы вашей Японии, а нарушить их они могут, лишь сойдя на берег. Мое судно – территория России, не мне вам объяснять!.. Что же, кто-нибудь из них законы Японии нарушил?

      – Да нет, насколько мне известно, пока нет, – вздохнул я притворно. – Как только это произойдет, мы вас тут же известим.

      – Вот как только вы меня об этом известите, я и буду заниматься «своими девушками»! – холодно отрезал Кротов. – А пока меня заботит гибель Шепелева и визовые проблемы, которые ждут всех нас, если вы вдруг действительно захотите нас задержать в Отару еще на несколько дней! У пассажиров визы туристические, трехмесячные, с ними проблем не будет. А у команды только паспорт моряка, без всякой визы, с правом схода на берег только между приходом и отходом судна по формальному расписанию. Понятно?

      – Понятно, – кивнул я.

      – Эту проблему мы немедленно уладим с иммиграционной службой! – заверил Ивахара.

      – Кстати, о паспорте моряка, – сказал я. – Где документы Шепелева? Нам они нужны.

      – Пойдемте к нему в каюту, там посмотрим, – предложил капитан. – При нем, как я понимаю, паспорта моряка не было?

      – Нет, – отрицательно помотал головой Ивахара. – Его карманы были пусты.

      – Конечно! Иначе вы бы передо мной весь этот пасьянс не раскладывали! – горько усмехнулся Кротов, глядя на разложенные на столе фотопортреты Шепелева, изготовленные под моим чутким руководством.

      Все мы по очереди покинули душную капитанскую обитель и вышли на свежий утренний воздух.

      Когда наша официальная группа в полном интернациональном составе переходила с верхней палубы на нижнюю, на траповой площадке средней палубы появилась очередная сладкая парочка уже знакомой мне конфигурации. Только теперь, крепко обнимая за талию слишком уж легко одетую для прохладного октябрьского утра девицу лет двадцати пяти, с палубы на трап шагнул русский мужчина лет сорока пяти в дорогих модных очках в золоченой оправе, светлых летних брюках и плотной тенниске с зеленым крокодильчиком на нагрудном кармане. Мы с Ивахарой внимательно посмотрели на него. Мужчина был всецело поглощен талией и слабо прикрытой грудью своей молодой спутницы и никакого внимания на нашу капитано-полицейскую группу не обратил.

      – Господин Баранов! – окликнул его я.

      Русский испуганно обернулся на мой зов, увидел меня и всю нашу компанию и поспешил убрать руку с талии девушки.

      Меня всегда удивляли эти русские женские фигуры. Мне непонятно, как при общей массивности верхнего и нижнего бюстов они умудряются иметь это изящнейшее сужение, предназначенное исключительно для сладостных объятий таких вот похотливых Барановых. У наших женщин телеса куда менее внушительны, по сравнению