Женский портрет. Генри Джеймс

корни – значит обзавестись прекрасной женщиной, – хмыкнул его приятель. – Уорбертон уже некоторое время пытается влюбиться, – объяснил он отцу.

      – Прекрасная женщина – существо непостоянное, какие уж тут корни! – воскликнул лорд.

      – О, нет! – возразил старый джентльмен. – Они крепко держатся за землю. Общественные и политические перемены, о которых я веду речь, на них не повлияют.

      – То есть женщина никуда не денется? Что ж, в таком случае как можно скорее заведу себе одну и накину себе на шею в качестве спасательного круга.

      – В дамах наше спасение, – сказал старик. – Я имею в виду – в лучших из них, ибо женщина женщине рознь. Найдите себе наиболее достойную, женитесь, и у вас появится интерес к жизни.

      Молодые люди примолкли, видимо пораженные великодушием своего старшего собеседника, поскольку и тот и другой доподлинно знали, что собственный супружеский опыт старика оставляет желать много лучшего. Впрочем, он, как видно, проводил между женщинами различие; возможно, его слова свидетельствовали о собственной большой ошибке. Тем не менее заявить вслух о не самом удачном выборе старым банкиром спутницы жизни было бы неуместно.

      – Ежели я возьму замуж интересную женщину, во мне вновь возникнет жажда новизны? – спросил лорд Уорбертон. – Так следует вас понимать? Видите ли, я ведь нисколько не горю желанием связать себя узами – ваш сын ввел вас в некоторое заблуждение. С другой стороны, никогда не знаешь, как интересная женщина может повлиять на мужчину.

      – Хотелось бы понять, что такое в вашем представлении интересная женщина? – вновь подал голос Ральф.

      – Дорогой друг, вряд ли вы сможете понять мои возвышенные внутренние помыслы. Я и сам их не слишком понимаю – иначе давно стал бы совсем другим человеком…

      – Намерен предупредить: кого бы вы ни выбрали, о моей племяннице речь идти не должна, – покачал головой старик, и его сын рассмеялся:

      – Папенька, после ваших слов Уорбертон не может не проявить любопытства. Вы живете среди англичан тридцать лет и наверняка привыкли к их манере выражаться, однако вам не дано понять, о чем они умалчивают.

      – Что думаю – о том и говорю, – добродушно ответил старый джентльмен.

      – Не имею чести знать вашу племянницу, – сказал лорд Уорбертон. – И вроде бы впервые о ней услышал…

      – Я имею в виду племянницу супруги. Миссис Тушетт сейчас как раз сопровождает ее на пути в Англию.

      – Матушка провела зиму в Америке – кажется, я рассказывал, – объяснил молодой Тушетт. – В самое ближайшее время мы ожидаем ее возвращения. Недавно она написала, что обнаружила там родную племянницу и предложила ей приехать в Англию.

      – Вот как? Миссис Тушетт очень добра, – пробормотал лорд. – А что ваша кузина? Интересная особа?

      – Мы знаем о ней не больше вашего. Маменька в подробности не вдавалась, да и телеграммы шлет путаные. Говорят, женщинам это свойственно, а маменьке – в высшей степени. Вот что она телеграфировала последний раз: «Устала Америки