Пушки царя Иоганна. Иван Оченков

Иван Федорович из своего герцогства вывез. Командует ими полковник Кароль фон Гершов. Но поскольку немцев тех мало, то и русских к нему верстают. Но все больше из захудалых, у кого и коня-то своего нет.

      – А сказывали, что таких заставляют в стрельцы идти!

      – Не в стрельцы, а в солдаты! – поправил его Романов. – Слушай дальше, дойдет и до них очередь. Так вот, служить в немецких драбантах тяжко, и потому там только те, кому и деваться-то некуда. А для прочих два других полка: рейтарский да драгунский. Командует ими окольничий Вельяминов, да только он при государе постоянно, а потому у рейтар всем заправляет Квашнин, а у драгун – Панин.

      – А государь?

      – А что государь – ему, думаешь, есть время учениями заниматься? Хотя он может, я сам видал.

      – Так что же, полком твой свояк командует?

      – Так там одно название, что полк. Скорее на польский лад надо хоругвью называть.

      – А что так?

      – Да там еще и пехотному строю учат, так что не идут туда дворяне московские.

      – Да как же это – выходит, меня…

      – Да помолчи ты! Государь сказывал, что будет солдатские полки заводить, а для них надо толковых офицеров, пехотный строй знающих. Так что служи прилежно, глядишь, еще в полковники выйдешь.

      – А в солдаты, значит, боярских детей безлошадных?

      – Всех подряд. И служилых людей обнищавших, и датошных с черных слобод. Только солдатский пока всего один батальон. Тех, кто половчее – в драбанты, а поумнее – в пушкари берут. Да вот еще у стольника Михальского хоругвь есть, но там и казаки, и татары, и, говорят, даже тати бывшие.

      – А стрельцы?

      – Стрельцы – то статья особая! Стремянные завсегда вместе с государевым полком, а других пока мало.

      – И кто же ими командует?

      – Стрелецкий голова Лопатин да полуголова Анисим Пушкарев; а тебе что, в стрельцы захотелось?

      – Да нет, просто слышал я, будто у этого Пушкарева дочки красивые.

      – Где слышал?

      – Да так, люди говорили…

      – Меньше слушай! Нет, Глаша-то красавица, спору нет, а вот Марья мала еще и языката паче всякой меры.

      – Как это?

      – Дразнится обидно, – помрачнел стольник.

      Так, за беседой, они скоро оказались у ворот, где им преградили дорогу стрельцы с бердышами.

      – Кто таковы и за какой надобностью? – внушительно спросил полусотник.

      – Али не признал? – наклонил голову Романов.

      – Тебя признал, Михаил Федорович, а товарища твоего первый раз вижу.

      – Это князя Щербатова сын, на службу приехал. Драгуны здесь нынче?

      – Здесь, где же им быть. Проезжайте.

      – А почему «нынче»? – осторожно спросил новик, едва они миновали ворота.

      – А наружные караулы всегда разных полков ратники несут, – пояснил стольник, – и заранее никто не знает, где какие стоять будут.

      – От лихих людей стерегутся?

      – От них… да вот и драгуны. Здравствуй, Федя!

      – Какими судьбами, Миша?

      – Да