Круги по воде. Аркадий Адамов

Ну, ведь чушь, чушь, верно?

      Виталий оглушенно молчал. Он всего этого действительно не мог представить. Чтобы Женька Лучинин что-то похитил? Чтобы его судили? Чтобы, наконец, он покончил с собой?! Нет, это действительно чушь! Этого быть не может!

      Он так потом и сказал:

      – Этого быть не может!

      – Но тогда… Что тогда? – насторожённо спросил Степан. – Ведь в живых-то его нет. Это факт.

      – Надо выяснить, как все случилось. По нашим каналам.

      – Так ведь именно «ваши каналы» и утверждают, что это самоубийство.

      Степан не скрывал насмешки.

      – Попросим ещё раз разобраться. Повнимательнее.

      – Слушай! – вспылил Степан. – Не притворяйся наивным! Они что, по-твоему, сами себе враги?

      – Я не притворяюсь. И наивных у нас нет. В конце концов, поедет кто-нибудь из министерства.

      – Ты сам должен поехать! Ты знал Женьку! Это твой долг, черт возьми! Товарищеский, человеческий, гражданский, какой хочешь!

      Елена Георгиевна нервно вязала, время от времени с тревогой поглядывая на сына. Внезапно она отложила вязанье, двумя руками поправила пышные белокурые волосы с еле заметкой сединой и строго, как, вероятно, говорила со своими пациентами, сказала:

      – Стёпа прав, Витик. Это тебе и папа скажет.

      – Меня никто не пошлёт, – буркнул Виталий.

      – Пошлёт! – запальчиво возразил Степан и энергично взмахнул рукой. – Мы твоему министру письмо написали, если хочешь знать! Всем бывшим классом! И не мы одни! Из Окладинска, говорят, тоже писали. И откуда-то ещё. Не верят люди! Многие не верят!

      – Найдут неопытней, кого послать.

      – А мы просим тебя. – Степан вскочил со стула, сопя прошёлся по комнате и остановился перед Виталием. – Пусть пошлют ещё кого-нибудь. Но и ты должен поехать. Обязательно! Именно ты! – он ткнул Виталия в плечо толстым пальцем.

      В соседней комнате зазвонил телефон. Елена Георгиевна поспешно поднялась со своею места.

      Друзья, прислушиваясь, на минуту умолкли.

      – Вера Афанасьевна, – первым догадался Степан. – Иди, иди…

      Виталий со вздохом отодвинулся от стола и направился к двери.

      Мать передала ему трубку.

      – Слушаю вас, Вера Афанасьевна, – немного смущаясь по давней привычке, сказал Виталий.

      – Во-первых, здравствуй, Виталий.

      – Здравствуйте…

      – Во-вторых, – голос Веры Афанасьевны звучал так же, как и раньше, звонко и строго, словно и не прошло с тех пор больше десяти лет. – Во-вторых, я надеюсь, Кракович тебе все уже рассказал.

      – Да, да…

      – Так вот. У меня есть письма Лучинина. Последнее – из Окладинска, получила с полгода назад. Я тебе его передам. Не знаю, пригодится ли оно. Сам посмотришь. И, пожалуйста, не торопись с выводами. Это с тобой бывало.

      – Бывало, Вера Афанасьевна, – улыбнулся Виталий. – Что бывало, то бывало. Вы даже отметки мне за это снижали.

      – Вот именно. Надеюсь, ты этот недостаток преодолел. Завтра зайди