Без сестры. Психопатороман. Станислав Шуляк

он семенил за мной, пытаясь ухватить за рукав и удержать.

      – Наверное, друг, кто-то добрался до их карманов прежде нас, – смущённо бормотал тот. – Денег совсем нет, нашёл одну только карточку!

      Он протянул мне фотокарточку, старую, серую, мятую, на ней была изображена моложавая женщина, слегка полноватая, с встопорщенными волосами и глазами немного навыкате. В целом же, она была миловидной.

      – Она ведь не похожа на твою сестру, не правда ли? – трепетно спросил Олег Олегович.

      – Ничуть, – хмуро ответил я, возвращая карточку.

      – Ну да, ну да, тут просто лахудра какая-то, а твоя-то сестра красавица! – согласился он и бросил карточку на тротуар.

      – Да, – с досадой сказал я. Мне было жаль потраченного времени, я жалел, что оставил свой пост, поддавшись пустым уговорам Олега Олеговича.

      Возле дома сестры я постоял некоторое время, не решаясь зайти.

      – Что? – сказал Олег Олегович.

      – Ничего, – сказал я и зашёл в парадное.

      Спутник мой увязался за мной. Мы посидели на ступенях между вторым и третьим этажами. Потом Олег Олегович вдруг встал и молча ушёл. Вернулся через полчаса, принёс пива.

      – На остатки денег, – сказал он.

      Мы выпили пива. Чтоб сделать ему что-то приятное, я отдал ему кошечкины молочко и булочку с блюдечка. Олег Олегович поел. Я сказал: мур, мур! И мы спрятались. Вскоре появилось новое молочко. Тогда и я поел. В животе у меня заурчало от молока и пива, и у Олега Олеговича тоже заурчало, сначала у него заурчало, потом и у меня, так мы сидели и урчали животами.

      Мы не говорили, говорить было не о чем. Разве что о сестре. О моей сестре, разумеется. Ну, так мы о сестре урчали животами. Я – трепетно, да и Олег Олег так же трепетно, насколько мог. Хотя совсем уж трепетно у него не получалось – он всё же не знал моей сестры. На одних же домыслах далеко не уедешь.

      И тут появилась тётка.

      Тётка пёрла кошёлку. Увесистую, со всякой, разумеется, продуктовой дрянью (все эти наши тётки чрезвычайно любят покушать), хотя я бы, конечно, не отказался теперь и от дряни. Я был голоден.

      Шла она снизу вверх.

      – Я сестру жду, – глухо сказал я.

      – Нет никаких сестёр! – недовольно ответила тётка, останавливаясь.

      – Может, она вчера приходила? – ещё глуше и безнадёжней сказал я.

      – И вчера не приходила.

      – Может, она тихо пришла? Так, что никто и не слышал?

      – Я не глухая. Я всё слышу. Когда кто пришёл, когда кто ушёл, когда кто сортир занял – меня не проведёшь.

      – Может, она хоть звонила? – спросил всё-таки я.

      – Очень кто-то тут её звонков дожидается! – отрезала тётка.

      – А это вот Олег Олегович, – для чего-то сказал я.

      Тётка кивнула, стрельнула в него глазами и вдруг прибавила:

      – А я – тётя Тамара.

      Тут что-то произошло с Олегом Олеговичем: он словно преобразился. Он подскочил со ступеньки, поправил свой не вполне чистый подшлемник так, что тот сделался несколько даже набекрень, развинченной