Пролежни судьбы. Книга вторая. Владимир Кукин

неудовлетворенности. А хочется приблизить Таню, как ребенка, обласкать своею властью покровительства и чувствовать, что это на мгновение: он убежит резвиться… И будешь за нимфеткой, словно Гумберт, наблюдать «…дабы узнать сразу, по неизъяснимым приметам – по слегка кошачьему очерку скул… маленького смертоносного демона…». Твой демон – у тебя внутри, а кто твоя Лолитка? Как же много черт на пленке памяти, готовых сразу в идеал оформиться: губ складочка и ракурс поворота шеи, глаз надменная икринка и распахнутость раствора ног… – Елена? Та, что войны затевала и избиению камнями преградила красотою путь? Бред поколения героев, женихов, увидевших свое в принцессе двенадцатилетней. А что же видела она? Боги не всесильны, мощь их топчут женщины разгулом прихотей, бездарностью желаний и междоусобицей. Завоюй меня! Какой ценой?

      Какой ценою оплатить безмерности тревог,

      летящих вслед за ясным пониманьем власти…

      Затянут насмерть Богом искушенья узелок

      и непосилен он развязыванью страсти.

      Навечно с ним, хоть сердце разруби на части…

      Достаточно критично ты относишься к себе, и в этом твой снобизм. Взгляд на себя испорчен опытом, рожденным отношениями с людом, и поэтому ты так высокомерен, зная: ошибаются они, пытаясь строить маской панибратства взаимоотношения, авансом им врученной общим бескультурьем. И тут же слышишь: не такой, как все. Такой, да не как все. Примитивней нужно быть для понимания толпы, ведь Таня смотрит на тебя оттуда. Ее природный ум не может скрыть прорехи воспитательной усердности бездарного образования: «…Печорин покраснел: ему было стыдно убить безоружного…» А хвалиться самообразованностью ни одна из женщин не решится: прагматизм настроенности на сегодня им мешает в будущее заглянуть. Снисходительный апломб Татьяну обижает, а возможно – бесит с колкостью желанья наказать, но повод больно уж нематериален дать ему разгон, идущий поперек приятностей других. Здесь она себя и потеряла. Анализ твой не для любви, а для разлуки; ты не должен покидать ее… А любопытно: почему сословие жеманное, в открытую, мужчин не вызывало на дуэль?

      Вот где бы беззащитность оголилась

      жестокою бескомпромиссностью уступок,

      услугой ради жизни не идя на милость,

      до дна испив отмщения победный кубок…

      Твоя дуэль с Татьяною не прекращалась ни на миг и продолжение последует. Ты дешево пока отделываешься. Тонны парфюмерии расходуются, чтоб мужчина был уступчивее материальными достоинствами победителю в негласной с ним дуэльной схватке…

      – Согласна быть и на задворках королевой бала, без верноподданных в природном царстве скука!

      Понаслаждаться б кабалою стойкой кардинала,

      кортежем властвуя амурного досуга.

      Смешанная полом стихотворная дуэль.

      Экспромтом здесь совсем не пахнет;

      вдумчивость, со смыслом расстелившая постель,

      прицельно по исподней бахнет…

      Работа, предваряющая жесткую посадку на очередной виток спирали озабоченной бесхозности, шатающейся