Запах дождя. Пётр Некрасов

снова зарделась. А Костя Лесовой открыл наконец глаза и поглядел на однокурсников почти с азартом. Разгладил на колене измятый газетный лист.

      – Ну хорошо! – предложил он спокойно и даже весело. – Вот ты, Дим, просто почитай. И ты, Майя, тоже.

      На газетном листе в шесть колонок теснились набранные очень мелкими буквами прямоугольнички со словами. Некоторые обведены линией шариковой ручки.

      А-501. СЛАВА, Славик, Славочка, Славулечка, Славский! Я всё там же. AЛЕHA

      Д-389. ЛЮЮЮДИИ!! Найдитесь, кто поймёт моё безумие от Толкиена! Пишите все! И полурослики, и смертные, и даже гоблины! Нужен кому-то верный маг пятнадцати лет, который /точнее которая/ ненавидит подлость? Я могу! Рэндальь, она же ДИНА

      Д-392. ТУДЫПС тап топ стоп, чего это я? Абзы, авзы, сорри, мужики, мысли не соберу после вчерашнего. Ну ёлы-палы, кыска, это моя миска! Ваш ДУДУС

      К-511. ОТДАМ в хорошие руки молодую тёлку. Светленькая, кличут Машкой, молока много, телится регулярно. Звонить по ночам. КАПИТАН СНИКЕРС

      Л-470. ПИПЛЫ! Кто выучит играть на губгармошке? ЛИЗЕРГИНКА

      Л-475. СВЯТОЗАРФУ. Твои слова про женскую грудь в прошлом ТР навеяли только одну цитату: «Всё, что всплывает, – одинаковое». Прими и не серчай. ЛОРИТА ИЗ БЕРНГАРДОВКИ

      М-523 СВЯТОЗАРФ, мой мужчина на газоны не гадит. Он только слюни по квартире развешивает. МЯУ.

      С-496. ГОСПОДА. Жизнь наша как поезд и всё под уклон. Вот и лето прошло, словно и не бывало, и карнизы мокры, будто дождей не хватало. Искренне ваш СВЯТОЗАРФ

      Т-422. ОЛЕГ. Ты гиббон! ТОВАРИЩИ НЕТОВАРИЩИ

      Ф-289. РЕБЯТА, умоляю! Потеряла единственного друга возле Пр. Просвещения. Сеттер рыжий, уши лохматые. Зовут Чарльз. Он без меня не выживет, а я без него. Плиизе! ФИГА СЕБЕ

      Личная жизнь ЩЕНОЧКА

      Он сидел на краю кровати, уткнув острые локти в колени и стиснув ладонями нос, словно хотел вытянуть его подлиннее. Позвонки на тощей спине Наташка могла бы сейчас пересчитать. Щеночек переводил дыхание, как собака, сбежавшая из дома, носившаяся до одури по полям и наконец-то вывалившая язык и усевшаяся под забором.

      – Спасибо, милая!

      Наташка натянула простыню до самых глаз. В такие минуты её обычно обуревает скромность. Ногам стало прохладнее – простыня на кровати оказалась лежащей поперёк.

      – У тебя красивые копыта, – сказал Щеночек. Наверное, считал это бог знает каким комплиментом, но голос, звучащий тускло и бесстрастно, Наташку в восторг не привёл.

      – Копыта? Хвост и вымя?

      Он обернулся через плечо и уставился в Наташкины глаза, хлопающие из-под надвинутой простыни. В щенячьем взгляде читалось огромное удивление, как будто женщина в кровати не выполняет каких-то важных обязательств, не шепчет нужных слов, не светится от счастья в полумраке спальни.

      – У меня ноги, а не копыта, – сказала Наташка без особой строгости, но твёрдо.

      Щеночек