Скандальное красное платье. Элизабет Бойл

чашечку чая, правда?

      – Это не удержало вас от визита в Лондон, – напомнила Пиппин, – и от торговли каштанами словно нищий.

      Он снова улыбнулся, отступил и снял свою нелепую шляпу.

      – Это отличное прикрытие, милая. – Дэш махнул в сторону своей тележки. – Оно дает мне возможность слушать, о чем болтают вокруг. Торговцы не могут выйти в море, поэтому привозят товар сюда и… постепенно распускают языки. – Передернув плечами, Дэш наклонился ближе и понизил голос до шепота: – Когда лед растает, я буду поджидать их у мыса Шубери, куда они потянутся как мухи на варенье.

      Пиппин вздрогнула. Постыдное это дело. И не важно, война или нет.

      – Вы не можете делать этого, это дурно.

      Дэш громко захохотал над ее негодованием. Потом затих и посмотрел на нее, его глаза искрились, на губах играла соблазнительная улыбка.

      – Хочешь пойти со мной, милая Цирцея, и посмотреть, каким я могу быть дурным?

      Пойти с ним? У Пиппин коленки стукнулись друг о друга от этого предложения. Это скандально, губительно, неправильно… можно еще сотню возражений добавить.

      Так почему ей хочется схватить его за руку и убежать с ним? Прочь из Лондона, от добропорядочного будущего, надвигавшегося на нее, как почтовая карета.

      «Пойти с тобой? Да, капитан Дэшуэлл. С радостью», – хотела сказать она, но рассудительный голос ее кузины Фелисити вторгся в ее мысли: «Как ты можешь доверять этому пройдохе, Пиппин? Он пират! Американец!» Фелисити питала к Дэшуэллу то же отвращение и ужас, что и старая тетушка Безумного Джека леди Джозефина.

      И все же его предложение взволновало душу Пиппин, подогрело тайное стремление к свободе, которую, как она подозревала, этот человек мог открыть для нее.

      О, это опрометчивое, невозможное желание. Убежать с капитаном Дэшуэллом, уплыть подальше от светского общества, косых взглядов и осуждения. «И оставить за собой катастрофический след, – холодным дождем ворвался в ее мечты строгий внутренний голос. – Погубить шансы кузин, ухудшить и без того их шаткое положение в обществе».

      Нет, Пиппин не могла так поступить. Из-за Талли и Фелисити, которые так много для нее сделали. Они неизменно были рядом, когда другие отворачивали носы от безденежной леди Филиппы Ноуллз. Покачав головой, она отпрянула от Дэша, от всего, что он предлагал, от всего, чего она жаждала.

      Расправив плечи, Пиппин выпрямилась, достойная выпускница школы в Бате и до мозга костей графская дочь.

      – Пойти с вами? Вы не джентльмен, и мне даже не следовало…

      Капитан Дэшуэлл не обратил никакого внимания на ее высокомерие, он видел ее насквозь. И как тогда на берегу в Гастингсе, как, должно быть, действовал в море, он двинулся к ней лихо, дерзко, стремительно, без раздумий о последствиях и схватил ее в объятия, как будто это было его право, словно ей место там и нигде больше.

      Пиппин безучастно подумала, что надо бы сопротивляться, но потом увидела его серьезное лицо и поняла, что принадлежит ему. Его право обнимать ее, а когда он наклонился, она поняла другую правду: и целовать ее.

      Пиппин