У истока дней. Иван Бунин

здорово! – крикнул я с деланной храбростью, – вот это я понимаю, вот это – лошадка!

      – А что? Я говорил тебе.

      – Прелесть! – повторил я. – Замечательно идет!.. Только, кажется, наезжена плохо… не вымуштрована… Ведь, например, не можешь сразу пустить «ходой»?

      – Как не могу? Ерунда!

      Павел Петрович вскочил и сразу осадил лошадь на полгоре. Лошадь даже захрипела и, покачиваясь и упираясь, пошла дробным шагом.

      – Каково? – мигнул Павел Петрович.

      – Лихо! – сказал я и чуть не расхохотался.

      От сердца у меня, признаться, отлегло. К тому же «опасность миновала», – мы поднимались в гору. Оглянувшись с нее, я увидел вдалеке мужика, над которым показал свою удаль Павел Петрович. Мужик ехал шагом и, сидя на грядке телеги, сосредоточенно глядел на нас.

      – Вот он, голубчик! – заметил Павел Петрович и с веселым хохотом погрозил ему арапником.

      «Из-за чего это он, – подумалось мне, – постоянно выкидывает такие штуки? Ведь далеко он не такой ʺразбойникʺ, каким хочет себя показать!»

      С горы между тем показалась усадьба Павла Петровича. Он ударил по лошади, и минут через десять мы были уже на дворе.

      III

      – Обедать! – крикнул Павел Петрович на весь дом, входя в переднюю.

      Горничная, сидевшая в ней, вскочила, усмехнулась и скрылась в комнатах.

      – У меня строго! – заметил Павел Петрович и подмигнул ей вслед.

      Обед, действительно, был подан скоро.

      Мы сели за него вдвоем, потому что жены Павла Петровича дома не оказалось. Проголодавшись дорогой, я ел за двух и молчал. Павел Петрович только пил и первый начал разговор:

      – Ты где обыкновенно обедал в Харькове? Небось все по кухмистерским?

      – Нет, дома.

      Павел Петрович улыбнулся.

      – Дома? Навряд… Извини, если не поверю.

      – Что же тут невероятного?

      Павел Петрович махнул рукой:

      – Да уж ваша братия известно как живет!

      – То есть чья это «братия»?

      – Да студенты и всякие такие… Все по кухмистерским. Конину жрут.

      – Во-первых – я не студент, а во-вторых, и студенты не все одинаково живут…

      – Что такое? – насмешливо-медленно перебил Павел Петрович и потом сразу сдвинул брови и заговорил строго и убедительно. – Да кому же ты рассказываешь? Я, брат, вдесятеро лучше тебя знаю эту компанию… Расскажи кому-нибудь другому.

      Я удивленно поглядел на него, потому что знал, что он даже в университетских городах никогда не бывал.

      – Да где же ты ее мог узнать? – спросил я. – Ведь ты…

      – Ну что «я»? Как это «где»? Я, брат, когда жил в Москве…

      Я не утерпел и в свою очередь перебил его:

      – Да ты в Москве был еще трехлетним! Ты не видал ее…

      Снова удивленный и строгий взгляд со стороны Павла Петровича.

      – То есть как это не видал? Если ты не видал, это не значит, что я не видал.

      – Конечно, из-за этого-то не значит. Но суть в том…

      – Да я Москву как пять