Сердце-пламень. Анастасия Родзевич

греметь. Алафира жила здесь же: за пологом виднелось меховое одеяло и бытовая утварь. Это напомнило мне избу травника, и сердце дернуло тоской. Не сейчас, не сейчас, велела я себе. Если я буду думать о нем, исчезнет вся решимость, которую я сумела собрать.

      – А где Минт? – шепнула я появившейся Алафире.

      – Я тебе сводница, что ли, чернявая? – она сунула мне в руки кубок. – Потом со своим хахалем повидаешься.

      Я махом осушила кубок. Терпкая горечь со слабым привкусом брусники прояснила мой ум, и я вдруг поняла, что именно лежит на столе перед Дареном и Алафирой.

      – Да, – сказала лекарка, откидывая холстину. – Рассказывай, кто посмел такое сотворить с нашим Терном.

      Лекарское варево едва не вырвалось обратно, но я не отвернулась, а тряхнула головой. Соберись, Лесёна!

      – Леший и навки напали на нас. И они действовали заодно. А значит… – Я собралась с духом: – Кто-то заставил их напасть на нас.

      Дарен оторвался от свитка.

      – Но ты была единственной колдуньей рядом с Терном.

      К щекам прилил жар. Дарен и Алафира обменялись взглядами, будто продолжая разговор, начатый когда-то между собой.

      – Думаете, это я? – прошипела я, вскакивая. – У вас полная крепость голодной чуди, которой вы приносите жертвину, а под подозрением я?

      – Мы под защитой нашего повелителя, – угрюмо сказала Алафира. – А там, внизу, вы были вдвоем.

      Я схватилась за голову, внезапно ощутив прилив невероятной злости.

      – И… – прохрипела я с закрытыми глазами. – Зачем мне это?

      – Может, ты хотела сбежать, а Терн пытался тебя остановить.

      Слушать невозможно.

      – Дарен. – Я открыла глаза и впилась взглядом в молчавшего колдуна. – Как думаешь, кто заставил чудь напасть на нас?

      – Как смеешь ты так говорить с самим царем… – зашипела Алафира, но Дарен прервал ее.

      – Мы узнаем. – Он провел рукой над тем, что осталось от Терна. – Благодаря заклятиям, что нашла Велена, мы все сейчас ощущаем следы колдовства крови рядом с телом Терна. Алафира, проверь ее, – вдруг сказал он. – Этим же заклятьем, на следы чар. Любых.

      Я положила руку на рукоять клинка.

      – Только троньте.

      Дарен сдвинул брови.

      – Есть причина, из-за которой ты сейчас сопротивляешься?

      – Кто-то убил Терна, – сказала я. – Может быть, кто-то из вас. Я не хочу быть следующей.

      – Сядь. – Глаза Дарена полыхнули черным огнем.

      Алафира накрыла Терна холстиной и подошла ко мне, выражая в поджатых губах презрение. Затем она простерла надо мной чуть светящиеся золотым светом ладони. Я распрямила плечи, хотя меня все еще потряхивало от холода, и заставила себя ответить на взгляд Дарена.

      После произошедшего в Линдозере между нами воздвиглось нечто вроде ледяной стены. Я избегала Дарена, как могла, а он никак не выделял свою подругу детства среди других.

      За эти месяцы Дарен увеличил число своих последователей, его имя гремело по Светлолесью,