Привидения. Столпы общества. Строитель Сольнес. Генрик Ибсен

Надо надеяться, что так.

      Фру Алвинг (вся сияя). Я знаю одного такого, который остался чист и душой и телом. Взгляните на него только, пастор Мандерс!

      Освальд (бродит по комнате). Ну-ну, мама, оставим это.

      Пастор Мандерс. Да, действительно, этого нельзя отрицать. И вдобавок вы начали уже создавать себе имя. Газеты часто упоминали о вас, и всегда весьма благосклонно. Впрочем, в последнее время что-то как будто замолкли.

      Освальд (около цветов). Я в последнее время не мог столько работать.

      Фру Алвинг. И художнику надо отдохнуть.

      Пастор Мандерс. Могу себе представить. Да и подготовиться надо, собраться с силами для чего-нибудь крупного.

      Освальд. Да… Мама, мы скоро будем обедать?

      Фру Алвинг. Через полчаса. Аппетит у него, слава богу, хороший.

      Пастор Мандерс. И к куренью тоже.

      Освальд. Я нашел наверху отцовскую трубку, и вот…

      Пастор Мандерс. Так вот отчего!

      Фру Алвинг. Что такое?

      Пастор Мандерс. Когда Освальд вошел сюда с этой трубкой в зубах, точно отец его встал передо мной как живой!

      Освальд. В самом деле?

      Фру Алвинг. Ну как вы можете говорить это! Освальд весь в меня.

      Пастор Мандерс. Да, но вот эта черта около углов рта, да и в губах есть что-то такое, ну две капли воды – отец. По крайней мере, когда курит.

      Фру Алвинг. Совсем не нахожу. Мне кажется, в складке рта у Освальда скорее что-то пасторское.

      Пастор Мандерс. Да, да. У многих из моих собратьев подобный склад рта.

      Фру Алвинг. Но оставь трубку, дорогой мальчик. Я не люблю, когда здесь курят.

      Освальд (повинуясь). С удовольствием. Я только так, попробовать вздумал, потому что я уже раз курил из нее, в детстве.

      Фру Алвинг. Ты?

      Освальд. Да, я был совсем еще маленьким. И, помню, пришел раз вечером в комнату к отцу. Он был такой веселый…

      Фру Алвинг. О, ты ничего не помнишь из того времени.

      Освальд. Отлично помню. Он взял меня к себе на колени и заставил курить трубку. Кури, говорит, мальчуган, кури хорошенько. И я курил изо всех сил, пока совсем не побледнел и пот не выступил у меня на лбу. Тогда он захохотал от всей души.

      Пастор Мандерс. Гм… Крайне странно.

      Фру Алвинг. Ах, Освальду это все только приснилось.

      Освальд. Нет, мама, вовсе не приснилось. Еще потом – неужели же ты этого не помнишь? – ты пришла и унесла меня в детскую. Мне там сделалось дурно, а ты плакала… Папа часто проделывал такие штуки?

      Пастор Мандерс. В молодости он был большой весельчак…

      Освальд. И все-таки успел столько сделать за свою жизнь. Столько хорошего, полезного. Он умер ведь далеко не старым.

      Пастор Мандерс. Да, вы унаследовали имя поистине деятельного и достойного человека, дорогой Освальд Алвинг. И, надо надеяться, его пример воодушевит вас…

      Освальд. Пожалуй, должен был бы воодушевить.

      Пастор Мандерс. Во всяком