Мертвец из Лерута. Тома Болаг

с интересом рассматривает прислугу, перебирая каменья своего дорогого колье. Золотистые глаза благородной на мгновение вспыхивают.

      Она возражает собрату по ордену:

      – Ну что ты, Оллрик! Пусть юноша выполняет свою работу. Не стоит давать слугам поблажек, иначе они разленятся.

      Глава лагеря обходит стол и берёт в руки заварник.

      – Ох, Бьянка, с такими речами я не удивлюсь, если от тебя разбегутся подчинённые. Позволь мне самому за тобой поухаживать, – он повторяет приказ.

      Молодой человек снова кивает и тут же удаляется. Когда ткань за ним перестаёт колыхаться, Бьянка переводит заинтересованный взгляд на хозяина шатра.

      – Ох, Оллрик, а я уж подумала, что ты тут только штаны просиживал, – она принимает напиток из рук алхимика. – За что же ты так с ним?

      – Дорогая моя, – глава разливает травяной чай ещё в две чашки и садится обратно в кресло. – Ты не поверишь, но он так выглядит после настоя из Золотых листьев.

      – Ты не шутишь? – рот женщины превращается в букву “о”. – Да это зелье мёртвого поднимет! Чем же таким ты его отравил? Неужели…

      Глаза благородной превращаются в щёлочки.

      – Зачем мне это? Он просто слуга, – мужчина греет руки о чашку. – Разве не так?

      – Нет никого “просто” рядом с тобой…

      Алхимик усмехается.

      – Вот бы ты с таким же интересом обсуждала наш эксперимент. А то я начинаю думать, что ты приехала сюда только потому что соскучилась.

      Бьянка фыркает и отставляет напиток.

      – Ну у тебя и самомнение!

      Время действовать

      Ночь поглощает солнце, и на укрытый в чаще лагерь наползают тени. Факелы загораются один за другим среди палаток. Вот и возле шатра главы лагеря вспыхивают огни. Их оранжевый свет озаряет всё вокруг: истоптанную землю, лица уставших караульных и ящики, составленные неподалёку. Опёршись о них, на земле сидит темноволосый юноша. Его руки скрещены на груди, а голова низко опущена. Похоже, он спит.

      “…привезла?… Да… останется у меня…”

      – Джай? – звенит над ухом удивлённый голос.

      Парень хмурится, но это едва ли видно из-за упавших на лицо волос. Тут тёплая ладонь касается плеча. Юноша вздрагивает. Две алые точки вспыхивают в темноте и тут же гаснут – он прикрывает лицо рукой.

      – …а, Эвелин. Это ты, – парень медленно поднимается.

      Главная служанка всплёскивает руками:

      – Я подумала, что тебе стало плохо… Зачем ты здесь уселся?! Ещё недавно же лихорадило!

      – Подумал, что господину может ещё что понадобиться, вот и остался…

      Эвелин с улыбкой качает головой.

      – Это вряд ли. Лучше, пойдём к костру. Сегодня праздник.

      Марлоу медленно кивает. Его лицо бледное, застывшее. Радостный голос главной служанкой никак не может это изменить.

      Он позволяет Эвелин увести себя от шатра.

      – Помнишь, я говорила тебе, что к нам приедут господа? Так вот, я к чему… мы наконец двинемся обратно в столицу. Я очень рада!

      Парень