40 лет среди индейцев. Пещерный лев. Михаил Иванченко

как из траншей, выкопанных для прокладки труб прямо по старым могилам, торчат человеческие кости, волосы и остатки одежды. Как-то раз я даже притащил домой человеческий череп и очень расстроился, когда родители не разрешили мне оставить его на память, а велели отнести обратно – туда, откуда взял. Такая вот интересная получилась отсылочка к творчеству великого писателя из серии «нарочно не придумаешь».

      Судя по биографии, Гоголь не очень-то умел управлять своей «точкой сборки», и иногда она приходила в движение сама собой, показывая не только интересных русалок, но и всяких жутких чудищ. Что-то похожее через пару месяцев после моего первого магического опыта начало мерещиться и мне. Не в такой страшной форме, а в виде первых симптомов. Например, уловив боковым зрением направленный на меня пронзительный взгляд какой-то сморщенной бабульки, я определённо знал, что она – ведьма, и готов был поспорить с кем угодно, что у неё даже есть небольшой хвостик. Иногда и без всяких бабок я вдруг начинал испытывать тревогу, особенно в сумерках и в темноте. А на Лысую гору, которая находится неподалёку от моего киевского общежития, и где мы с товарищами часто гуляли – вовсе перестал ходить, опасаясь неизвестно чего.

      Ну а до того, как начались эти страхи, я пару месяцев был в восторге от своих новых возможностей – умения переходить из нормального состояния в изменённое силой одного только воображения. Помню, как однажды «включил» его при помощи кнопки в лифте. Здание имело 9 этажей, а кнопок в лифте было 10. Значит, подумал я, десятая кнопка существует не просто так, а для перехода в потусторонний мир. Подумал – и немедленно ей воспользовался.

      Время от времени у меня получалось совершать какие-то действия, которые сложно объяснить рационально. Например, на парах по академическому рисунку я изображал натурщицу, не глядя на неё, как бы сквозь планшет. Это не был чёткий рисунок, скорее некие мутные очертания, которые мне удавалось уловить и отобразить на бумаге штриховкой, в виде пятен света и тени.

      Как-то раз мне удалось при помощи моего нового навыка «смотреть сквозь толщу обычной реальности» «добыть» чучело беркута.

      В то время, да и в более позднее, беркутиные перья были для индеанистов как бы наивысшей материальной ценностью. Индейцы делали из этих перьев военные головные уборы и использовали перья и другие части беркута в своих церемониях. Беркут считался священной птицей, обитающей между Небом и Землёй, поэтому он мог выступать посредником между людьми и духами.

      Я не раз слышал от индеанистов, что их периодически посещают сны, в которых они находят беркутиные перья, и мне самому тоже иногда снились такие сны. Видимо, подсознание выдавало эту картинку как нечто самое желанное и компенсировало это желание показом соответствующего сна.

      В то время у меня ещё не было собственных беркутиных перьев. Какие-то перья от других орлов мы с Собакой добывали в местном зоопарке, договорившись с птичниками. Одно