Маленькие радости. Оливия Уэдсли

образования.

      «Увидим», – всегда отвечала Генриэтта и отказывалась от дальнейшего обсуждения этого вопроса.

      – Ты потрясающе выросла, – сообщил он Тони. Прелестная краска снова залила ее лицо.

      – Мне уже почти четырнадцать лет. «Мать» разрешает мне по воскресеньям разливать чай в гостиной.

      – Каких олимпийских высот ты достигла, Тони!

      – Ты смеешься надо мной, а я умею делать кучу серьезных вещей. Я умею играть, правда, боюсь, что не очень хорошо, но зато по-французски и по-немецки я говорю действительно прекрасно, я умею шить и делать массу других вещей.

      – Ты так невероятно изменилась…

      – К лучшему? – с тревогой спросила она.

      – Очень даже. – Он потрогал одну из ее кос с большим бантом из лент. – Кто советовал тебе, чтобы ты так причесывалась?

      – «Мать». Разве тебе так не нравится? – Она вдруг улыбнулась ему своими ямочками и, не дожидаясь ответа, сказала: – Тебе нравится, я вижу. Я всегда знаю, когда что-нибудь во мне нравится людям, и теплое чувство появляется у меня к ним. О, дядя Чарльз, ты должен познакомиться с Дафнэ, она – мой друг, и она прекрасна. Она в саду. Это твой мотор, дядя? Там стоит какой-то странный господин, и он… да он беседует с Дафнэ. Я позову. – Она сложила руки в трубу и закричала: – Ау!

      Дафнэ и лорд Роберт обернулись. Дафнэ помахала рукой, и оба подошли к окну.

      Тони с любопытством смотрела на высокого господина.

      – Кто это, дядя? Лорд Роберт Уайк? Я теперь вспоминаю. – Тень омрачила ее светлое лицо.

      – Что ты припоминаешь?

      – Я его видела в первый день после…

      Чарльз крепко сжал ее руку в своей. Дафнэ и Роберт были уже совсем близко.

      – Тони, – быстро сказал он, – ты не должна даже думать о том времени, я надеялся, что ты все это совершенно забыла. Обещай мне больше никогда об этом не вспоминать.

      – Трудно забыть, – прошептала она в ответ, – но я искренне обещаю постараться.

      Лорд Роберт и Дафнэ подошли к открытому окну и стояли вместе, освещенные солнцем.

      – Я счастливый человек, – весело объявил он. – Я на днях встретил в городе родных мисс Дафнэ и тотчас же ее узнал по фотографии, которая была у них.

      – Это скверная фотография, – сказала Тони с убеждением. – Карточки, по-моему, глупая вещь; они всегда стараются изобразить вас с таким выражением, которое и во сне вам не снилось.

      Сэр Чарльз рассматривал Дафнэ и понял, почему ее любила Тони. Ее волосы цвета чистого золота, длинные черные ресницы и синевато-серые глаза легко все объяснили. Он знал, как Тони любила красоту.

      Все кончилось поездкой вчетвером, чтобы напиться чаю за городом. Тони сияла от счастья. Она была с дядей Чарльзом, с Дафнэ, с двумя людьми, которых она любила, и это было пиршество, настоящее чудесное пиршество, ее собственный праздник.

      Лорд Роберт лениво рассматривал ее и не находил основания изменить свое первое мнение о ней. Она была все еще некрасива, более или менее, но, во всяком случае, некрасива, и все еще «чертовски забавна».

      Они