Дорогая Ава. Ильза Мэдден-Миллз

смотрит на меня виновато.

      – Я загадала один. Прости, Ава, будете смотреть «Грязные танцы». Выбор темы оставлю на ваше усмотрение, но мне нравится идея Нокса о социальном неравенстве. Или можете поразмыслить, почему любовная линия покорила сердца нескольких поколений…

      – Социальное неравенство, – выбираю я.

      – Любовная линия, – перебивает Нокс.

      Мы сверлим друг друга взглядом.

      «Ты серьезно?» – немо спрашиваю я.

      «О да. – Его глаза сверкают. – Будет весело».

      Миссис Уайт смеется.

      – Решайте сами! Можете придумать что-нибудь более оригинальное. На сочинение у вас две недели, начиная с сегодняшнего дня.

      Она уходит, и Нокс отворачивается.

      – Она всегда загадывает один, кстати. Выкуси! – Он мрачно усмехается, а я скалюсь.

      – Предпочел световым мечам любовную линию? И какой ты после этого парень?

      – «Терпение должен иметь ты, мой юный падаван».

      Я пялюсь на него.

      – Ну ты и придурок! Специально решил меня разозлить? Плевать тебе на фильм! Ты просто хотел вывести меня из себя.

      Он хмыкает и издает многострадальный вздох.

      – Мир не крутится вокруг тебя! Мама любила Патрика Суэйзи. Постоянно пересматривала «Привидение».

      – Любила? – переспрашиваю я. Он вдруг поджимает губы. – Что?

      – Ничего, – бормочет он.

      Я щурюсь. «Ничем» тут даже не пахнет.

      – Ну ладно, не говори, если не хочешь. – Я кручу в руках ручку. – Не нужны мне твои секреты…

      – Она умерла, когда мне было двенадцать. – Он прикрывает рот, будто слова вырвались непроизвольно.

      Я быстро моргаю и пытаюсь восстановить в мыслях образ загадочного Нокса Грейсона. Как я могла этого не знать?

      – Ты еще не училась в «Кэмдене».

      Значит, он потерял маму.

      Не жалей его, Ава. Не смей! Это же Нокс, «акула»! Он не заслуживает…

      Он коротко кивает, вырывая меня из мыслей.

      – Люди умирают. Жизнь коротка и может оборваться в любую секунду. Но всем плевать. Никого это не волнует.

      Никого это не волнует.

      – Мрачные у тебя взгляды, Нокс, – говорю я, кашлянув. – Так, насчет задания…

      – Я понимаю, ты не собираешься смотреть со мной «Грязные танцы». Просто притворимся, что смотрели их вместе.

      – Я не хочу оставаться с тобой наедине.

      Нокс молчит, и я оборачиваюсь. Он смотрит в ноутбук невидящим взглядом, рассеянно водя пальцами по серебристой клавиатуре, а потом хмурится, и в его глазах появляется странное выражение.

      – Потому что боишься? Это был не я.

      Я изучаю его вьющиеся шелковистые волосы. Они темные, как у парня, который меня изнасиловал. Вроде. Возможно, я ошибаюсь и не могу доверять этим воспоминаниям.

      – Ты мне просто не нравишься, – тихо говорю я.

      – Слава богу! – Он вырывает тетрадный лист, пишет свой номер и передает мне. – Мой телефон. Никому его не давай, иначе проблем не оберешься. Можем