Дорогая Ава. Ильза Мэдден-Миллз

секретарше, я открываю дверь мистера Траска.

      Меня встречает невысокий лысеющий мужчина с добродушным выражением лица и осторожной улыбкой.

      – Ава! А я как раз тебя ждал. Проходи, садись. Очень рад, что ты решила вернуться в «Кэмден»!

      Устроившись в мягком кресле из коричневой кожи, я киваю, хотя понимаю, что выбора не было. У меня есть цель, и только из-за нее я вернулась в эту дыру.

      Еще раз натянуто улыбнувшись, он садится на край стола и кладет руки на колени.

      – Как я уже говорил по телефону, тебе не обязательно пересдавать экзамены за прошлый год, чтобы соответствовать нашей учебной программе. Репетиторы сестер милосердия отлично справились с домашним обучением. По алгебре ты даже ушла вперед.

      Я натянуто улыбаюсь. Репетиторы, как же! Мне пришлось все делать самой: искать программу домашнего обучения, утвержденную в школах Теннесси, читать материал, а потом сдавать экзамены. Я все делала честно и никого не обманывала. Пару раз даже пробиралась в колледжи рядом с интернатом, садилась на задние парты и слушала лекции. К счастью, никто меня не заметил.

      – Ты не пожалеешь о решении оставить прошлый год позади! «Кэмден» для тебя – лучшее место.

      Скорее худшее.

      На самом деле изначально я планировала вернуться в государственную школу, где училась раньше, но у меня есть Тайлер, так что приходится думать и о его будущем тоже.

      Мистер Траск достает папку с моим личным делом. Руки чешутся схватить ее и посмотреть, внесли ли туда события той вечеринки. Скорее да, чем нет. Всех футболистов, которые там были, отчитали и на неделю отстранили от занятий, пока шли допросы. На неделю! Зато я так и не вернулась в «Кэмден»: несколько дней ночевала у Пайпер, а потом уехала в интернат.

      Но это было тогда. А сейчас…

      – Твой средний балл соответствует школьному, так что ты сможешь участвовать в общем рейтинге успеваемости, – продолжает директор и передает мне лист бумаги. – Подпиши здесь, и ты снова зачислена. Как будто не уходила.

      – Что насчет общежития?

      Когда мы созванивались на прошлой неделе, он сказал, что лучше обсудить это лично. Я не ожидала, что он согласится, но жить на территории кампуса было бы очень приятно: каждое утро добираться до школы из Нэшвилла просто ужасно. Да и монахини больше не обязаны меня содержать. Они согласились ненадолго меня приютить, но другим детям тоже нужно где-то жить.

      – Ах да, точно! – с улыбкой говорит он. – У меня отличные новости. Комната твоя, причем абсолютно бесплатно.

      Я удивленно моргаю. Я была готова выгрызать общежитие зубами.

      – Но вы говорили, что попечительский совет вряд ли согласится платить за мое проживание. Что-то изменилось?

      Он кивает.

      – Анонимный спонсор предложил покрыть все расходы.

      – Какой спонсор? Я думала, попечительский совет до сих пор злится на меня за то, что было в прошлом году.

      Он вздыхает, и на его лице появляется неуверенное выражение.

      – Этот