Если. Вернувшаяся. София Фиялова

на улицу.

      Внизу хлопнула дверь, и Такер вышел на улицу. Он твердым шагом приблизился к такси, сел в него, и машина тут же рванула с места.

      Анна устало вздохнула:

      – Коньяку бы, – немного мечтательно шепнула она себе под нос.

      Верно рассудив, что пьянство ни к чему хорошему не приведет, она принесла с кухни заварник и чашку, но выпить чаю ей в тот момент так и не было суждено. У Анны зазвонил телефон, и на экране отобразился неизвестный номер.

      – Алло, – сказала она, когда сняла трубку, все еще держа в другой руке бутылку и рюмку. – Кто говорит?

      – Анна, здравствуйте, – ответил ей мужской голос на другом конце провода. – Это Георгий Розенштейн. Уильям прислал мне странное сообщение, в нем же был Ваш номер. Он рядом?

      – Нет, только что уехал, – ответила Палмер, ставя свою ношу на столик у кресла. Получилось не очень – чашка упала на пол. Анна сдержала недовольный выдох и продолжила. – А что за сообщение?

      – Он написал его несколько часов назад. Указал адрес, где может быть четвертое убийство – мы тут недалеко от Тихой Плющихи.

      – Это Хамовники? – спросила Анна.

      – Да, – просто ответил Розенштейн. – Мы проверили – там действительно совершалось преступление. Потерпевший жив. Но исполнитель ушёл.

      Анна почувствовала, как кровь отливает от лица:

      – Почему Вы мне это рассказываете? Вы же не можете…

      – Не могу рассказывать детали расследования гражданскому лицу? – прервал ее Розенштейн. Знаю, Анна, знаю. Но Уильям написал позвонить Вам в семь вечера, если что-то пойдет не так, а он до этого времени не ответит. Какой бы он ни был… – Анна услышала тяжелый вздох на том конце провода. – Вы знаете, где он может быть?

      – Нет, – честно ответила Палмер. А потом приложила свободную ладонь ко лбу. – Почему он так сделал? Зачем ему понадобилось уехать? – вопрос был скорее риторический. – Вы его лучше знаете, капитан.

      – Георгий, если Вам угодно, – ответил тот, и доктор кивнула, будто бы собеседник мог ее видеть. – Мы знакомы много лет, но я так его и не понял. Одно я знаю – если он кому-то доверяет, то и я доверяю.

      – Но зачем Вы терпите такие игры?

      – Потому что я в смятении, Анна, – он помолчал. – Если узнаете что-то, позвоните мне.

      Анна положила трубку. Она бездумно обернулась вокруг себя, а потом уцепилась взглядом за чашку, упавшую на пол, наклонилась, подняла ее и протянула руку, чтобы расположить ее рядом на столик рядом с заварником. Однако так и не поставила – под чайником оказался лист с текстом, который доктор сегодня уже слышала.

      Eight times you saved my life, nine times you entered my house. You served me for seven years only to make a mistake on the eighth. For eight days I will mourn for you, but already on the sixth day I will find a replacement for you. Nine of our people will shoot into the air seven times. Seven days will pass, and seven dawns will make us forget about you. Everything will end at this moment.

      Записка была воспроизведена от руки, а под всем текстом значилась другая пометка:

      M -77

      Анна, наконец отставив чашку, схватила карандаш, оказавшийся там же, на столике, и бумагу, и быстро написала цифры из текста на том же листе – разбивая их так, как они были разделены по предложениям.

      89.78.86.97.77.

      – Что