Не ведомы пути богов. Таня Листова

взглянул на мальчишку:

      – Где эта ферма, помнишь?

      Малец уже осознал, что сболтнул лишнее:

      – Что вы, господин… – замялся, побледнел, – может, и напутал, откуда мне знать-то? Мал еще! Лошади, они все на одно лицо… тьфу, морду…

      – Не надо, – коротко бросил Енька офицеру. – Не сейчас.

      Прошелестел мимо лейтенанта и поднялся по ступенькам в таверну.

      – Ваше сиятельство, – догнал Айшик, – по словам Хватца, кони гибли от мыта и сапа, заразившись от коз…

      – Не сейчас, Эйд, – приостановился Енька, впервые назвав вояку просто по имени. – Что нам даст пара-другая лошадей? Выкрутятся. Тут другой подход нужен. И завтра – дела поважнее.

      – Как скажете, миледи, – поклонился офицер.

      Енька закрыл дверь и опустился на постель. Ты не понимаешь, дружище. Дело не в паре лошадей. Вообще не в лошадях…

      Подгорный Густогай приблизился к вечеру следующего дня. Отроги Идир-Яш надвинулись, нависая громадой над головой, порывами налетал Бора, северный ветер. Проплыла мимо пара брошенных деревень, с провалившимися от времени крышами и заросшими густым бурьяном дворами. Уже лет десять, как оставили…

      У последней деревушки дорогу перекрыл армейский патруль Вааля – четверка солдат в кирасах, десятник поднял руку.

      – Кто командует заслоном? – еще издали небрежно бросил Айшик.

      – Майор Аатту, господин, – армейцы уступили дорогу, провожая удивленными взглядами княжескую стражу хозяев.

      – На месте?

      – В штакоре, в центре.

      Деревенька приведена в порядок. По договору заслон обеспечивали три сотни солдат – обхоженные дома под казармы, дымящаяся кухня, выстиранное белье на ветру, ряды столов под уличную трапезную, в конюшнях храпят лошади. Чисто, прибрано, подметено – образцовый армейский порядок. Енька с любопытством рассматривал бойцов – стандартные боевые кирасы, бородатые лица, негромкий говор, привычные алебарды в руках.

      Вааль содержал пятитысячную армию. В военное время, по идее, должна увеличиться до десяти. Впрочем, такие же обязательства были у каждого княжества.

      У Аллая не было армии. Только городская и поместная стража, поддерживающая правопорядок. И княжеская дружина. Тысяча воинов, ходившая к Ясиндолу, была распущена по домам. Нет денег на содержание. Почему?

      Навстречу уже торопился командир – успели доложить.

      – Добрый вечер, майор, – Эйд небрежно щелкнул о бацинет и представил, обернувшись к Еньке. – Ее сиятельство, княгиня Эния Шрай.

      – Миледи! – офицер склонился в поклоне.

      Офицеры княжеской дружины по умолчанию считались выше армейских чинов – господский Дом есть господский Дом.

      Енька тронул коня:

      – Я хочу посмотреть на лес.

      Ветер теребил волосы за спиной, беспокойно трепал подол юбки и меховой воротник теплой тальмы. Кажется, он начал привыкать к взглядам. К повышенному вниманию и даже подобострастию. Недолго ныла хандра по холопству?

      Лес начинался