Гранатовый остров (сборник). Владимир Эйснер

фигурки. Евдоким накрошил папиросу в свою трубку и закурил.

      – Деда, вот тут у Вас Библия. Вы читаете?

      – Однако, неграмотный.

      – Зачем тогда книгу держите?

      – Матеря дала. Береги, говорила, шибко старый книга, Бог пишет. Аггелы.

      – Вы, стало быть, верующий, – улыбнулся Андрей.

      – Однако, так!

      – Я тоже верующий, только в человека!

      – Можна, можна… Только когда много риба твой сети попадает, кому пасиба говорить будешь? Человек? Когда много песец твой капкан ловил, кому пасиба говорить будешь? Человек? Когда беда попадешь, как риба сети, как песец капкан, кому караул кричать будешь? Тундра большой. Человек нету. Только Бог!

      – Но, деда, мне же не Бог помог – вы!

      Старик перестал курить и прямо взглянул на собеседника. Внимательный, немного усталый взгляд, каряя радужка и белоснежные чистейшие белки глаз, признак физического и душевного здоровья.

      – Меня, однако, Он послал. Так думаю. Рано – нет. Поздно – нет. Когда надо, послал. Сверху смотрел, все видел, как мы биноколя смотрим… Мой дорога возле твой дорога близко делал. Как дальше будет, тоже Он знает. Зачем, однако, камушки мало-мало воруешь?

      И вот тут геолог почувствовал, как горячий стыд юношеским жаром бросился в голову, зардели щеки и пересох язык.

      «Вор!» Ах ты, старый гриб! Но, стоп, Андрюша, разве другим именем называется то, что ты делаешь сейчас в тундре и за что получил пулю? От такого же, в общем-то, авантюриста, только более жадного и бесцеремонного…

      Нет! Я поднял лишь то, что лежит под ногами, что никому не нужно, что все равно замоет илом или сотрет в порошок река. Разве я виноват, что никому нет дела до минеральных богатств этого края, по сравнению с которыми пушнина и рыба – мелочь, не стоящая внимания?"

      – Продавать буду. Деньги надо. Семья.

      – Сынок есть?

      – Жена и два сына!

      – Хорошо! Только еще сына делай. Один сын – не сын, два сына – полсына. Три сына – это сын! Учить будешь? Геолуг будут?

      «Эх, деда, знал бы ты, сколько всего надо для детей и во что обходится учеба! Слишком много веселых молодых парней у меня на глазах стали угрюмыми отцами семейств.

      Нет! В этой стране на зарплату не проживешь! Но я нашел свой путь. Своими руками и знаниями своими добываю я хлеб. Никому не мешаю и пота проливаю больше, чем иной фермер на своем поле. Да, я не имею разрешения на сбор камешков на земле твоего народа, дедушка, но покажите мне того, у кого такое разрешение есть! Промышленного значения все эти мелкие месторождения не имеют, но старательский сбор янтаря вполне можно бы наладить. Наверняка, не я один тихушничаю. А Норильский комбинат, отравивший все вокруг до самой Канады, имеет он разрешение на разработку недр на земле твоего народа, дедушка? То-то же.»

      И все же, какая-то заноза, терзающая совесть, оставалась, и Андрей собрался уже все толком и доступно объяснить собеседнику, но замолк, увидев поникшего деда.

      Из дальнейшего разговора выяснилось, что у Евдокима было два сына и две дочери. Девочки умерли во младенчестве. Жена здесь, на Рассохе,