День, когда пала ночь. Саманта Шеннон

отсюда, ментские – на обратный путь.

      Тунува достала монетку. На одной стороне – колесо клана Ваттен, на другой грубо отчеканенное лицо: Бардольт Храустр, король Хротский, с мечом в руке. Этим самым мечом Мать победила Безымянного, а его образ теперь олицетворял ложь стран Добродетелей.

      – Двигайтесь по соляному тракту к северу от Дымного хребта. Он вас доведет до Садирра, – наставляла их Апая. – Остерегайтесь: Дарании сообщали о подземных толчках и прорывах горячего пара.

      Тунуве вспомнился кипящий ключ:

      – Эсбар, напиши мне поскорее. Расскажи, что сталось с Сию.

      – Непременно, – пообещала та родительнице, спрятав кошель в карман.

      Тунува повернулась к своему ихневмону, сняла подвешенную на грудь дорожную суму.

      – Лучше не ходи, – сказала ей Нинуру. – Ветер пахнет незнакомо.

      – Лошадьми? – Тунува почесала ей за ухом. – Боюсь, я к возвращению пропахну ими насквозь.

      – Нет. Пахнет деревом, – сказала Нинуру. – Как из-под дерева.

      – Долго прощаться некогда. Королева без защиты, – отрывисто проговорила Апая. – Йеда, Нинуру, идите на запах королевской розы, там найдете воду. Ждите у нее своих сестер.

      Нинуру толкнула Тунуву носом и тихо отошла. Йеда, облизав Эсбар щеки, двинулась за ней.

      – Готова? – спросила Эсбар.

      Тунува мотнула головой и побрела в сторону Хармарского прохода.

      По песку они подошли к сторожевой башне, где собирали пошлину эрсирские солдаты. За горсть монет им позволили выбрать лошадей.

      Тунува много лет не сидела на лошади. Она не сразу привыкла к незнакомому седлу, к медлительности движения. Их спутниками были люди самых разных жизненных путей: купцы, странники, зеркальщики веры Дуин. Навстречу попадались другие, может быть, искавшие теплых мест.

      К вечеру они подъехали к дорожной станции между расступившимися восточными утесами. На белом песке между скалами разбили лагерь. За палатками блестел залив Эдин, испещренный рыбацкими лодочками и яркими парусами больших судов. Эсбар отошла раздобыть им ужин, а Тунува обратилась к ментскому торговцу водой.

      – Вы говорите на эрсирском? – спросила она. Купец кивнул. – Я ищу двух девушек лет семнадцати и мужчину немногим старше. Женщины, наверное, в зеленых плащах.

      – Сбежали из дома? – понимающе покивал торговец. – Через Хармарский проход часто бегут молодые люди, задумавшие повидать мир. Сами вернутся.

      – Вы их видели?

      – Может быть. Я плохо запоминаю лица, но вчера у меня покупала воду девица в зеленом плаще с застежкой в виде золотого цветка. При ней был эрсирский охотничий клинок, – помнится, я еще подумал, что молода она носить такое оружие. Но та была одна, без мужчины.

      Тунува с лихвой заплатила ему за наполненную водой дорожную флягу. Эсбар вернулась с хлебом и мисками тушеного горошка.

      – Одна из девушек вчера здесь проходила, – сообщила Тунува. – Зеленый плащ с золотой застежкой и меч. Надо ехать дальше.

      Эсбар передала ей ломоть хлеба.

      – Стало