Берега и волны. Николай Бойков

не без урода. Это я поняла уже, тебя слушая… Хороший ты, хороший! Успокойся. Горяч, как Шекспир на сцене. Так что ты насчёт подруги?

      – А чтобы не одну мне тебя вести – тебе же спокойнее.

      – Куда вести?

      – На судно. Чего ты так смотришь? Зачем откладывать? Сейчас прихватим подругу и пойдём.

      – Так сразу?

      – Не сразу, сначала в магазин заскочим, – показал пустой карман. – А наши у причала стоят. Посидим. Вечер-то ещё – только начинается! Посмотришь, послушаешь. Ты на судне была когда-нибудь? Нет? Ну, решай…

      – Театр! – Только и нашла, что сказать ему. Посмотрела на фонарную улицу, огни города, звёзды, тёмную спину ночной горы – все было усталым, все хотело покоя, а ей захотелось… Она вдруг задумалась.

      Васька стоял посреди улицы, не зная куда идти:

      – Куда идти, Таня?

      – На рейд!

      – На рейд? – Он долго раскачивался, будто мысли раскручивал, и сказал трезво и весело:

      – Молодец, Танюха! В магазин! За подругой! И – на пароход! Полный вперёд!

      Перед магазином стоял моряк – чёрный плащ был расстёгнут, белый шарф развевался, голос гремел на два квартала:

      – Идём по Ла-Маншу! Ночь. Ветер и дождь. Справа – скалы Шербура в пене волн! Слева – Англия плачет от шторма! Волну принимаем по самые уши. На пароходе только два человека знают – где мы и куда идём: я и капитан! «Кофе с коньячком, Петенька, – говорит он мне. А я отвечаю: Е-ас!.. Капитан!»

      Люди начинают останавливаться и собираться в зрителей. Женщины приглядываются: морячок-то ещё ничего себе…

      Кто-то из молодых курсантов подходит и говорит медленно:

      – Ты чего шумишь, мореман? Чего хочешь?

      – Коньячку бы морячку бы…

      – Не хватило? На такси до парохода?

      – Настроения мне не хватило.

      – Возьми на сто грамм!

      – Обижаешь?! А другу? Я же моряк! В одиночку я пить не буду!

      – Во, дает, мариман… ну, возьми и на друга…

      – Какой это мариман? Это Петька с проспекта. Он когда-то два рейса стюардом сходил, а потом – буфетчиком в баре портовом… Дурачком катается.

      Моряк в чёрном плаще отрезвел вдруг, сгреб с ладони курсанта купюры и сказал на прощанье:

      – Дурак не дурак, я свои триста грамм коньячка каждый вечер имею. Чао! – и пошёл валкой походкой уходящего в шторм. И голос его опять гремел меж домами, подкидывая небо и привлекая любопытных:

      – Стюард?! А кто вам расскажет про море?! Эх, люди…

      – Артист! – смеялись прохожие.

      – Вот гад… – чесал голову курсант.

      – А морем повеяло, как в проливе…

      – Совсем хороший мужик ещё…

      – Одет прилично…

      – И коньяк пьет…

      Одна дамочка, невольно, пошла следом, приговаривая: «Интересненький какой…»

      Васька остановился и задумался. Таня заметила и спросила прямо, как привыкла:

      – Тебя, Вася, что-то смутило? Конкретно? О чём