Фол последней надежды. Юля Артеева

оглядываюсь на Громова. Он еще тут, значит, и мне уходить рано.

      – Да я про Аринку вспомнила.

      – Как эта дура колесо тут делала и в поворот не вписалась?

      – Бо! – я окончательно останавливаюсь и толкаю брата в плечо. – Сам ты дура, понял? Слова подбирай.

      – А что, это очень по-умному было?

      – Ой, главное – ты у нас сильно сообразительный.

      Богдан обезоруживающе улыбается:

      – А то!

      Я снова стреляю глазами в сторону и улыбаюсь изо всех сил. Упираюсь рукой в бедро, чуть покачиваясь. Но, когда Ваня подходит прямо к нам, удерживать напускную браваду становится сложнее. В груди такое ощущение, будто лечу на цепочной карусели.

      – Здорово, Субботы, – он растягивает свои подвижные губы в улыбке.

      Боже, ну почему он такой красивый?!

      Говорю безразлично:

      – Привет.

      Тут же отворачиваюсь и слышу, как с сухим звуком соприкасаются ладони, когда они жмут друг другу руки. Брат спрашивает:

      – Готов ехать?

      – Да давно уже.

      – Не парься, меня тоже батя на первый урок отправил.

      Вместо ответа Ваня фыркает, и я наконец поворачиваюсь обратно. Осмеливаюсь посмотреть ему в глаза, и меня прошивает током. Чуть откинув голову назад, он глядит на меня.

      – Что? – спрашиваю агрессивно.

      – Расслабься, Гелик. На игру придешь?

      – Я всегда хожу, – хмыкаю, – на игры брата. А ты что, тоже с ним в команде?

      Громов смеется, показывая белые зубы. Два передних чуть крупноваты, но придают ему особое очарование.

      Настроение окончательно портится. Как же утомительно это все знать. Каждую деталь, рвущую мне сердце.

      Бо целует меня в висок и говорит:

      – Пока, Энж. Увидимся на поле.

      – Ага, – заставляю себя криво улыбнуться, – буду сумасшедшим болельщиком, который выбежит с трибуны.

      – Петляй, чтобы не поймали, – подмигивает мне Ваня.

      На секунду теряюсь. Я не дура, чтобы принять это за флирт, но кажется, это чуть больше, чем он демонстрирует по отношению ко мне обычно.

      Щеки тут же вспыхивают румяцем, я неуверенно улыбаюсь и смотрю на него без налета искусственного пренебрежения.

      – Гром! – раздается высокий голос откуда-то сбоку.

      Толкая меня плечом, к Ване кидается Алена. Его девушка.

      Короткая вспышка ревности слепит. Не вижу ничего, кроме рисованного сердечка, которым он украсил ее контакт в телефоне. Приоткрыв рот, вбираю в себя воздух.

      – Гром, как круто, что я тебя поймала перед отъездом! – тем временем кричит высокая брюнетка.

      – Я бы тебя сам поймал, – отвечает Ваня, и глубокие интимные нотки в его голосе заставляют меня отвернуться.

      Не хочу смотреть. Никогда больше не хочу на это смотреть.

      Поэтому, неосознанно наморщив нос, я чуть подаюсь назад от этой яркой демонстрации чувств. Машу рукой брату и говорю:

      – Увидимся, чемпион.

      Он кивает, а я ухожу вперед по коридору, слепо пялясь перед собой. Ненавижу такие моменты за то, что мне сложнее