Екатерининский парк. Владимир Анин

значит «отлично»? Вы свидетель?

      – Нет, увы, я даже не свидетель. Но я могу вам помочь.

      – Каким образом?

      – Давайте присядем.

      – С какой это стати?

      – Поверьте моему большому жизненному опыту, – доверительным тоном произнесла Екатерина Андреевна. – Ещё Публилий Сир сказал, что разгневавшийся всегда считает, что может больше, чем может.

      – Кто такой Публилий Сир?

      – Древнегреческий поэт.

      – Но… я только хочу справедливости, – понизив голос, сказала Заболоцкая и опустилась на стул.

      – Очень хорошо, – ответила Екатерина Андреевна, усаживаясь рядом. – Только гнев не уживается со справедливостью, как ястреб с голубем.

      – Это тоже… Публилий?

      – Нет, это Болеслав Прус, – ответила Екатерина Андреевна, незаметно кивнув Чайкину, который поспешил скрыться в кабинете. – Польский писатель девятнадцатого века, – пояснила она в ответ на скривившуюся в вопросительной гримасе физиономию Заболоцкой.

      Некоторое время сидели молча.

      – Вас как зовут? – прервала молчание Екатерина Андреевна.

      – Лена.

      – Очень приятно! Екатерина Андреевна.

      – И мне.

      – Вы сказали, что вы его невеста.

      – Да, – неохотно ответила Заболоцкая. – Бывшая. Мы с Митей встречались три года и уже собирались пожениться, пока не появилась эта…

      – Значит, вы на неё были очень рассержены?

      – Ещё бы! Свалилась как снег на голову со своим пуделем.

      – Пуделем?

      – Ну да! Митя, он же ветеринар. Мы с ним в лечебнице познакомились. У меня тогда кошка была, старенькая, совсем больная. В общем, я попросила её усыпить… Когда всё произошло, я не выдержала и расплакалась. Почувствовала себя такой одинокой… А Митя меня пожалел. Ну и…

      – А почему расстались?

      Заболоцкая пожала плечами.

      – Я считаю, что это было ошибкой. И это была не моя инициатива.

      – Может, ему чего-то не хватало?

      – Всего ему хватало. Всё у нас было хорошо, пока… Он словно с цепи сорвался. Бросил всё и ушёл. К ней. Я думала, с ума сойду. Два месяца не могла прийти в себя. Только-только начала понемногу успокаиваться, а тут… Иду по парку, вижу его. А вокруг все шепчут: убил, убил. Да не мог он этого сделать, он же доктор! Хотя и ветеринар.

      – Да, непохоже, – проговорила в задумчивости Екатерина Андреевна. – А вы кем работаете?

      – Я? – Заболоцкая махнула рукой. – Пытаюсь внести вклад в возрождение отечественной науки. А вы?

      – О! Я свой вклад уже внесла.

      – А… что вы здесь…

      – По семейным делам. Здесь работает мой племянник. Внучатый.

      – Это тот молодой человек, с которым вы беседовали?

      –Да.

      – Он ведь занимается делом Мити?

      – Ну, насколько я понимаю, никакого дела ещё нет…

      – Как же я за него волнуюсь! – воскликнула Заболоцкая. – Ведь они запросто могут осудить невинного человека.

      – Милочка, я вряд ли открою вам что-то новое,