На поле танки грохотали. Михаил Константинович Зарубин

правда, но пахать нужно не танками, – глубоко вздохнув, ответил Павел Иванович.

      Они молчали, глядя на реку, на родную деревню, на качающийся паромный трос, соединяющий берега.

      – Павел Иванович, – не выдержал Мишка, – вы никогда не рассказывали про войну.

      – А чего про нее рассказывать, – отмахнулся собеседник, зябко передернув плечами, поморщившись, как от тяжелого воспоминания.

      – Вы же танкистом были! – выкрикнул удивленно мальчишка. – Это так здорово, не разбирая дороги мчаться на тридцать четверке и давить фрицев!

      – А я на тридцатьчетверке не воевал.

      – Как так? Вы же танкист?

      – Ты кроме Т-34 какие-нибудь другие танки знаешь, Мишаня?

      – Нет. А разве были другие?

      – Да, были. Вам в школе только о тридцатьчетверке рассказывали?

      – В школе об этом ничего не рассказывали. Я кино люблю про войну, а там других машин не показывают. И книжки читаю про танки.

      Павел Иванович, крутивший в пальцах сухую веточку, резко разломал ее на несколько частей и отшвырнул в сторону. Покачав головой, он начал свой рассказ.

      – Я не люблю вспоминать и тем более рассказывать о войне, но учитывая, что ты мой напарник, что ты многого не знаешь, давай поговорим.

      Призвали меня на войну в первый месяц, тогда я уже был женат. После школы решил остаться в родной деревне, курсы трактористов окончил. Поработать на тракторе не довелось. А повоевал вдоволь. Благополучно, то есть без раны-царапины почти до самого Берлина дошел. Там-то, в Германии, меня и хватануло.

      Павел Иванович показал на руку. Мишка ничего не ответил, как будто замер, боясь вспугнуть рассказ солдата.

      – Жив остался потому, что воевал на тяжелых танках. Сначала был «КВ» – Клим Ворошилов, а потом нас пересадили на «ИС» – Иосиф Сталин.

      Тридцать четверкам всегда доставалось, они горели как свечки, так как все время в бою были, всегда под огнем. А наше дело было взламывать оборону немцев и штурмовать преграды. В экипаже нас пятеро. Я водителем всю войну прошел.

      – Павел Иванович, а чем же танк «КВ» от «Т-34» отличался?

      – О-хо-хо, отличался, говоришь? Проще сказать, чем похож был. Главное, броня, ее фашистские танки пробить не могли, это уже когда у них «Тигр» появился, полегче им стало. Ведь у «КВ» мощная пушка была, способная поражать любой тип немецких танков, ла и скорость неплохая. Правда, бед у нашего непробиваемого тоже хватало.

      – Бед? У танка? Разве такое бывает? Он же не человек, – не понял техническую метафору Мишка.

      – Как знать, Мишаня? Танк – конечно, не человек. Но он вместе с экипажем в бой идет, поэтому, можно сказать, оживает, приобретает человеческую душу, зоркость, смелость. А беды – это чисто технические характеристики. Ходовая. часть подводила, особенно на длинных маршах. Двигатель не выдерживал нагрузки и ломался. Помню, мне мешал плохой обзор и неудобное расположение люков для экипажа. С переправами также проблемы: тяжеловат был наш конь, иные мосты не выдерживали общего веса. Бывало, что своей машиной разваливали переправу и проваливались в воду.

      – Как же