Слуга князя Ярополка. Вера Гривина

Тогда сможешь из своей Рады веревки вить.

      – Не желаю я вить из Рады веревки и не хочу губить Блуда! – возмутился Мстиша. – Пущай я останусь без любимой девицы, но нипочем не пойду на злодейство.

      – Слушался бы ты отца, – продолжал увещевать брата Лют. – Он доволен, когда мы добиваемся, чего хотим.

      – Я хочу добиваться своего, не теряя чести.

      – Слизняк! – ругнулся Лют и, плюнув с досадой, ушел.

      – Мстиша! – тихо позвал Блуд.

      Младший сын Свенельда поднял голову.

      – Кто здесь?

      – Я, – откликнулся Блуд.

      – Ты все слыхал? – растерянно спросил Мстиша.

      – Слыхал.

      Блуд остановился возле смущенного юноши и, дружески похлопав его по плечу, сказал:

      – Не знал я, что ты по Радомире сохнешь.

      – А кабы знал?

      – Кабы знал, держался бы от нее подальше.

      – Правда? – встрепенулся Мстиша. – Она тебе не люба?

      – Она мне нравится, – честно признался Блуд. – Я даже подумывал к ней посвататься.

      – Ну, вот! – упавшим голосом протянул Мстиша.

      – И все же девица мне не столь мила, чтобы я не мог от нее отказаться.

      – Неужто? – опять воспрянул духом Мстиша.

      – Воистину так! – подтвердил Блуд.

      Юноша от души обнял его.

      – Теперь я навеки твой друг!

      – Ладно, ладно! – растрогался Блуд.

      Пора было идти домой.

      – Эй, Фома! – позвал Блуд, оглядываясь по сторонам. – Куда он пропал?

      – Здесь я! – ответил знакомый голос. – Давно жду тебя, боярин!

      Вынырнув из темноты, Фома проворчал:

      – Половину ночи гуляю по двору, замерз совсем.

      – Меня князь задержал, – ответил Блуд. – Пойдемте!

      Проводив Мстишу до двора его отца, Блуд и Фома зашагали к Почайне20. Воист Войков предпочел обосноваться не в детинце, как большинство бояр, а рядом с пристанью. Неизвестно, чем было вызвано такое желание Воиста, но его внуку нравилось такое местожительство. Блуду доставляло удовольствие наблюдать из высокого терема за прибывающими и отправляющимися в путь ладьями или просто смотреть на речную воду. Это созерцание всегда его успокаивало.

      Днем пристань шумела и гремела, сейчас же она была погружена в ночную тишину. От темной воды поднималась туманная мгла, над которой виднелись неясные очертания двух словно висящих в воздухе мачт. Пелена тумана начала окутывать и берег.

      Фома проворчал:

      – Вовремя мы воротились, иначе искали бы свой двор.

      – До утра сыскали бы, – отозвался Блуд.

      Едва они приблизились ко двору, как из ворот вышел здоровенный малый с дубиной в одной руке и факелом в другой.

      – Ну, наконец-то вы явились! Заждались мы вас!

      Голос у верзилы был соответствующий его внешности: низкий и громкий.

      – Не ори, Рагоза, – буркнул Блуд.

      Во дворе он увидел еще пятерых челядинцев.

      – Запирайте ворота и ступайте спать, – велел хозяин слугам.

      – Тебя проводить? – услужливо

20

Почайна – ныне несуществующая река, впадавшая в Днепр на территории Киева.