Петр Великий, голландский. Самозванец на троне. Сергей Юрьевич Соловьев

усмехнулся, закрыл дверь и сел напротив таиственного гостя. Помолчал немного, ожидая, что незнакомец заговорит первым. Так оно и вышло.

      – Я рад своему гостю, царю Московскому…

      – Царю Всея Руси, – поправил Питер.

      – Вынужден скрывать лицо, в Вене много недоброжелателей вашего присутствия. Город полон слухов из России, в Москве говорят, что на троне самозванец…

      – Послы подтвердили мою личность…

      – Да, без сомнения, брат мой, – Леопольд словно поправился, – но в России мятеж, и некое нестроение…

      – Кучка недовольных, дело обычное в любом государстве…

      – Конечно, конечно, брат мой Пётр. И мы в союзе против Турции, и я надеюсь, что соглашение прочно?

      – Без сомнения, брат мой Леопольд.

      – Но я слышал, что вы встречались с Вильгельмом Оранским, и он конечно, говорил с вами о необходимости войны с Швецией. Он хочет лишить Францию союзника…

      – Ингрия и Карелия, старые русские земли придётся отвоёвывать.

      – Всё же, войны с Турцией необходимость, пусть и тяжкая и для Австрии и для России. Я хотел бы укрепить наше соглашение, создав брачный союз вашего сына Алексея с моей родственницей Луизой, принцессой Вюртембергской.

      – Без сомнения, я буду рад этому. Когда оба войдут в нужный возраст, брат мой! – и Питер деланно и натужно рассмеялся.

      Пират глупым не был. Ему здесь дали понять, что знают, что он не настоящий Пётр, но готовы это терпеть до совершеннолетия Алексея. И, готовы постоять за права на престол малолетнего царевича. Причём, знатность уважают строго, так, что считают ровней себе, желая выдать принцессу за Алексея Петровича.

      – Однако же я слышал, что собираешься с турками замириться. Раз мы в честном союзе состоим, то прошу порадеть за город Керчь для России.

      – Брат мой Пётр, турки не отдают крепостей, их нужно отнимать с боя. Так что вам предстоят ещё многие битвы с турками. И слышали мы, в Вене, что в Москве опять случился бунт против вашего величества. Стрельцы не признают вашей персоны, это очень плохо…

      Лицо царя стало жёстким, а улыбка просто страшной. Цесарь Леопольд видел многое, но сейчас он был и вправду напуган. И рад, что его лицо скрыто маской. Он оставил гостя, и исчез за тайной дверью .

      Питер не сразу пришёл в себя. Дальше вечер закрутился как- о сам собой, а он словно стал наблюдателем, и видел всё, будто во сне. Не очнулся и в жарких объятиях Шарлотты, с которой предавался в одной из комнат дворца до самого утра.

      Пробуждение было тяжким, Питер долго тёр своё лицо холодной водой, поливал себя из кувшина, поданного Алексашкой.

      – Всё, нагостились, в Москву едем, – приказал он, отирая себя простынёй.

      – Так в Венецию же собирались? – напомнил ему денщик, – корабли, каналы посмотреть?

      – Сказано, в Москву… И с великим поспешанием… Разобраться во всём надо!

      ЧАСТЬ 3 Царь и Великий князь Всея Руси

      Царь вернулся

      Фёдор Юрьевич стоял службу в Успенском