Петр Великий, голландский. Самозванец на троне. Сергей Юрьевич Соловьев

из него, как лавина:

      – Между теми стрельцами приказываю розыск учинить. Кто меня немцем называл, да хотел и вас, бояр извести. Про то мне цесарь Леопольд сказывал, и сильно пенял . И указ объявите- тех стрельцов свозить в Преображенское, да пытать, узнать, кто ещё в этом воровстве замешан.

      – Да почто? Не было никакого заговора, это точно. Ни подмётных грамот, ничего не нашли! – ответил князь-кесарь.

      – Плохо искали… И, тебе наказ, Борис Алексеевич – набрать десять драгунских полков. А стрельцам на Москве лелать нечего.

      – А Стремянные? – подал голос Лев Кириллович.

      – В Азове посидят, потише сделаются. Так вернее станет.

      Припоминал Пётр, то что прочитал Дмитрия Ивановича… На трон-то сел, да и слетел стрелецким пожеланием. Да еще и полетал из пушки, на манер пушечного ядра, пусть и после смерти. Такое ему было ни к чему… Да и в Москве сидеть неуютно было, неласково… Своё надо было строить, своё…

      – Так вот…Стрельцов с монастырей свозить в Преображенское. Сам поспрошаю, раз вам не сказали. Ничего, не испачкаюсь. А крови я,бояре не боюсь.

      И засмеялся чужим, незнакомым и злым смехом. От которого даже у бывшего не в одной битве Михаила Григорьевича Ромодановского всё внутри перевернулось. Только подумал бывалый воин:

      « Вот, нашли себе на голову… Теперь и наплачемся. Хотели то как лучше, вышло хуже некуда…».

      Но и он рта не раскрыл. А как раскроешь? Иноземец этот теперь Царь и Великий князь всея Руси, истинный самовластец. И казнить и миловать всех вправе .

      Другие же, будто напряглись, схватились за свои посохи, ловно желали пустить их в дело. Пётр же за свою шпагу не брался, эфес был у бедра великана. Надо было вельмож пока словами взбодрить:

      – Да и вот что, бояре… Моя лейб-гвардия признала, что я и есть истинный царь. Они, детки мои настоящие, стоят и меня ожидают. Как мол их отец сердешный, без них… Так что, бумага ваша, Кондиции эти, ни к чему, – и разорвал на части, и бросил на пол документ.

      Тут уж бояре поняли, что хотели они изловить жирного голландского гуся, которого и съесть хорошо с квашеной капустой, да под зелено вино, а поймали, пожалуй, что льва. И он сам их сожрать может. И даже без хрустящей капустки .

      ГЛАВА 4 Анна Монс

      С дороги посетил Пётр Алексеевич баню, где с удовольствием полежал н полке. а Алексашка шустро охаживал его веником. Сейчас денщик потел куда больше, чем царь. И больше не от жара печи, а от волнения. А то, ежели не понравится, осерчает ведь…

      – Ну всё, мин херц. Теперь и отдохнуть можно… Посидим в предбаннике.

      – Попить бы чего…

      – Да вот, квасу испей.

      Пётр попробовал, одобрительно кивнул головой. Отпил разного. больше всего понравился смородиновый.

      – Знатно… Давно уж не пивал, – протянул слова он, осушив глиняную кружку до капли, – Надо на Кукуй съездить. К Аннушке.

      – Так и вправду, мин херц… Лучшее это дело после бани! – и Меньшиков понимающе улыбнулся.

      – Молчи. зубы выбью!

      Сказал Петр такие слова, в общем, беззлобно и