Развеянные чары. Ло Гуаньчжун

была девушкой находчивой и, сдвинув брови, сказала:

      – Хорошо, но сначала опусти руки, а то как бы и тебя кто-нибудь не увидел.

      – Куда прикажешь приходить? – спросил Косой, отпустив ее.

      – Только что твой наставник добивался меня, и я пообещала в полночь прийти к нему в келью, – сказала Мэйэр. – Так вот, как только он вечером уйдет к себе, приходи сюда и жди меня на этой скамье. Я сначала спущусь к тебе, а уж потом пойду к нему.

      – Если ты выполнишь обещание, то спасешь мне жизнь! – сказал Косой и, поклонившись, вышел.

      А Мэйэр только посмеивалась про себя: погодите же, приятная у вас будет сегодня ночка!

      Между тем, покончив дела с портнихами, старуха позвала сына и стала ему наказывать:

      – Смотри же, сынок, будь прилежен и хорошенько учись. А мы с Мэйэр завтра утром уйдем. Как только найдем подходящее местечко, тотчас же пришлем за тобой. Вином не увлекайся, иначе все станут тебя презирать, да и мне, старой, будет стыдно за такого сына.

      К вечеру швеи закончили работу, и даос отпустил их, а сам пошел в комнату к старухе.

      – Матушка, – обратился он к ней, – давайте завтра утром в последний раз вместе позавтракаем, а уж потом вы пойдете.

      – Премного вам благодарна, – поклонилась старуха. – Когда-нибудь я обязательно вас отблагодарю.

      Помня об уговоре с Мэйэр, даос Цзя весь день был весел и оживлен. Вернувшись после ужина в келью, он разогрел чайник с вином и, изрядно выпив, решил немного вздремнуть, чтобы набраться сил для предстоящей встречи.

      А в это время Косой, покончив со своими дневными делами, отдыхал во дворике под банановым деревом. Увидев, что даос Цзя заперся у себя в келье, он подождал, пока старуха с дочерью поднимутся к себе, потихоньку пробрался в нижнюю комнату и прилег на скамью. Ждать пришлось долго, и он не заметил, как уснул.

      Между тем даос Цзя проснулся у себя в келье и никак не мог сообразить, который теперь час. Боясь опоздать на свидание, он поспешно оделся, пересек на цыпочках дворик и, осторожно пробравшись в домик, стал в кромешной тьме шарить руками по скамье. Услышав легкое посапывание, он подумал: «Ишь, не терпится чертовке, даже раньше меня явилась…» И, скинув сандалии, даос повалился на скамью. Разбуженный им Косой решил, что это дочь старухи, и мысленно возликовал. В следующее мгновение они крепко обнялись и слились устами. Только тут даос Цзя почуял неладное и шепотом спросил:

      – Ты кто?

      Узнав голос наставника, Косой сокрушенно ответил:

      – Это я, учитель…

      Оба были крайне раздосадованы и смущены. «Каким образом этот Цзя оказался здесь?» – «Видно, этот мерзавец подслушал наш разговор и решил расстроить мне хорошенькое дельце!»

      Стараясь не шуметь, они молча разошлись по своим кельям.

      Утром, когда все поднялись, даос Цзя стал потихоньку посмеиваться, глядя на Косого. Посмеивался про себя и Косой, глядя на даоса. Но больше всех веселилась Мэйэр, глядя на них обоих.

      Потерпев неудачу, даос Цзя все же не оставлял надежды добиться своего после возвращения Мэйэр