Исаев и его крест. Нао Хольм

плакат дважды, и отвернулся, раздражаясь.

      Он всеми силами старался скрыть от участкового свое нетерпение. Капитан твердо решил, что покинет лагерь утром, как только сложит для себя всю картину. Пусть остальную работу делает местное отделение милиции.

      Участковый выкурил две сигареты подряд, читая свои записки. И, как показалось Данилу, Колесников не заметил, как закурил третью.

      – Что будет утром? – спросил участковый мрачно. – Лагерь закроют?

      – Закроют, – расслабленно ответил Воронцов. – Ничего страшного, товарищ Колесников.

      – Кто отвечать будет?

      – Я составлю протокол нашего ЧП. Утром все виновные уедут в светлое будущее. Потом поменяют трубы. Проверят газ, пожарную безопасность… Если вы обратили внимание, почти ничего не сгорело. На следующий год заедет другая смена… Как ни в чём не бывало.

      – Напишите, что поп вызвал пожарных?

      – Напишу.

      – Напишите, что пожар в лесу?

      – Нет. Такие подробности опустим, – Воронцов немного подумал, – хотя … Хотя директору скажем про утечку газа. Пусть пойдет слух по городу, по деревне. Это к лучшему.

      – А мальчишка, что? Вожатая как? Они же мертвые.

      Воронцов усилием воли подавил своё раздражение:

      – Оформим как полагается. Тела нашли в поле у церкви. Лагерь как бы за скобками.

      Немного помолчав, участковый задал вопрос, который терзал его на самом деле:

      – А родители Маринэ и Мурата? Они же в управлении Минздрава сидят.

      – Да, – согласился Воронцов, – Миколян Анна и Тимур, оба в управлении, – капитан хотел смеяться, но показать это было бы жестоко. Он сказал спокойно, – не последние люди, как говорится.

      – Что же вы напишите в отчёте? Миколянам что скажете? – участковый перевел дыхание. – Старшая дочь пропала, а про сына даже говорить не хочу, пацана расчленили натурально.

      – Пионеры столкнулись с воздействием непреодолимой силы и не смогли ей противостоять, – пожал плечами Воронцов. – Ляжет в папочку «нераскрытое». Про тургруппу Дятлова слышали? Будет та же история.

      Колесников испуганно, даже затравленно, теребил в руках пачку сигарет.

      – Вы наверно думаете, что наши места дикие? Далекие? Спокойные? – Неожиданно спросил он.

      – Ничего я такого не думаю, Пал Палыч, – усмехнулся Воронцов. Было видно, что участковый не поверил, а зря.

      – Этот Ваня Исаев, – проговорил участковый глухо, – вы хотите его второй раз расспрашивать?

      – Вы говорили только с его братом, этого мне мало.

      Колесников тихо посмеялся:

      – Что он вам расскажет… Думаете, будет другая сказка? – потряс он тетрадкой.

      – Сказка? – поднял брови Воронцов. – Проверим.

      Повисла пауза. Сигаретный дым, уплывал в окно, и участковый наблюдал, как призрачная дымка рассеивается в оранжевом свете фонаря:

      – Думаете, дети головой повернулись?

      – А вы верите в зеркальные двери и злую бабку Ворониху? – уточнил Воронцов, пряча улыбку.

      – При