Театральная жизнь Ирочки. Наташа Суворова

Иди, Паша, заряжайся на начало, – прошептала Антонина Петровна. – Мне лучше… Я скоро… Начинайте…

      Третиаковский, нехотя оставив Антонину Петровну в гримерке, бросился к кулисам.

      "Свет в зале приглушен. Медленно поднимается занавес. Герои социального болота Александра Островского выстроились и замерли под величественную музыку Петра Чайковского. Малый круг на сцене начинает свое движение и вот все герои, как в карусели, проплывают на глазах изумленного зрителя. Не было только Кабанихи, и в этом невероятный режиссерский ход Уишберка. Кабаниха, как отживший элемент прошлого исчезла из замысла режиссера, этот спектакль не крутился вокруг нее".

      Медленно проплывал на вращающемся кругу Кудряш-Третиаковский, пытаясь прийти в себя и мысленно проверяя свои будущие слова. Во время спасения Кабанихи, он потерял две пуговицы из-за чего больше, чем нужно наружу торчала его грудь.

      "Какой невероятно чувственный в этом спектакле получился Кудряш, которого сыграл молодой артист Третиаковский".

      Проплывала на кругу Катерина-Астафьева в белом платье, обливаясь холодным потом по спине, бормоча: "Я не хотела, не хотела, Боже, только бы не померла, я думала только… Господи, помоги!"

      "Какая живая, эмоционально насыщенная получилась Катерина у артистки Астафьевой!".

      Потом творческий экстаз захватил артистов. Отдавая себя целиком, они играли сотворенную ими жизнь, которую по-настоящему только и знали. Жизни за рампой не было, она растворилась, вместе с костюмершами, Ирочками, колготами второго и третьего номера, несчастьями и удачами. Актерское братство, которое рождается только в сложных перипетиях, проявилось и здесь.

      Зритель, чувствуя восторг и зависть к артистам одновременно, вовлечен в эти путанные отношения реальности и парадокса, и сам обманываться рад. Как доказала история, человек готов пережить и отсутствие хлеба, пока у него есть зрелище.

      На банкете после премьеры начинающего театрального критика Михаила ни с кем не познакомили. Соловец весь вечер провела с Астафьевой, и на него никакого внимания не обращала ни та, ни другая.

      «Безусловная неудача режиссера состоит в том, что драму Островского он свел к конфликту поколений. Скучная и неинтересная игра молодой артистки Ольги Астафьевой: эдакая унылая обреченность в ее героине. По-настоящему отжившим элементом выглядит в этом спектакле Кабаниха в исполнении Антонины Соловец. То ли дело в героине, то ли в самой артистке, судить не берусь. Я, специальный корреспондент своего собственного канала там был, мед-пиво пил, но другим не советую спектакль «Гроза» Александра Островского режиссера Уишберка. Михаил Звонорев».