Ястребиная хватка. Катерина Достоевская

архитектор впал в абсолютное отчаяние. Дьявол был тут как тут. Он показал ему чертежи здания, совершенно не похожего ни на что в мире – и пообещал отдать на следующий день, с первыми криками петуха, в обмен на его смертную душу. С каждым часом срок иссякал. Архитектор чувствовал себя совершенно изможденным. Понимая, что этот проект запечатлит его в хронике веков и так сделает бессмертным, – он согласился.

      – Звучит, как история с трагичным концом.

      – Все бы так и случилось, – она слышала улыбку в его голосе, – если бы жена архитектора не подслушала их разговор. Она встала до рассвета, забралась на крышу их дома и прокричала вместо петуха. Тогда дьявол явился, передал чертежи, и только потом понял, что был обманут.

      В служении наступила пауза, на несколько секунд погрузив всех присутствующих в абсолютную тишину. Элен дождалась следующей музыкальной фразы, чтобы продолжить разговор.

      – И это так легко сошло ей с рук?

      – Этого мы не знаем до сих пор. Конечно, впав в ярость, он объявил: «Да наступит конец света с последним камнем на этом соборе!» Вы же обратили внимание на строительные сооружения вдоль фасада, когда мы только подходили? С тех самых пор его все продолжают достраивать.

      – Благополучие всего мира зависит от несчастных кельнцев… Какая тяжкая ноша.

      – Это лишь одна из версий. По другой, дьявол поклялся, что когда собор будет достроен, конец придёт не всему миру, а только Кёльну.

      – Пропади весь белый свет, вряд ли Кёльн продержится долго. Что так, что иначе – совершенно беспомощное положение…

      – О, да. Но как хорошо это иллюстрирует жизнь. Пока мы живы, мир цел, он существует и меняется. Но стоит нам прекратить делать то, что мы делаем – и его ждет гибель. Беспомощны только мертвые.

      Декламация священного текста сменилась акапеллой на три голоса. Даже священников и хористов, казалось, здесь гораздо меньше, чем следовало – остальные отправлены на фронт или служат добровольцами в тылу? Раз политики затеяли войну, Бог с его заповедями может подождать. От этих нелегких мыслей Элен вздохнула.

      – Занятно, что спасителем положения стала жена, изменившая правила игры.

      – Женщины способны пойти на любое коварство и обмануть самого Дьявола ради спасения возлюбленного. Это восхищает меня. И вы тоже, – он аккуратно взял ее руку в свою, поднимая к губам, – восхищаете меня.

      Она благосклонно улыбнулась, не подавая определенных знаков своего расположения, не переходя рамки приличия.

      – Вы, хрупкая француженка, последовали за мужем в родные земли оккупантов. Должно быть, временами вам бывает не по себе.

      Он поднял на нее взгляд, не ожидая конкретной реакции, но явно провоцируя на что-то, что даст ему возможность для интерпретации. Углубления ее туманного, идеализированного образа, сотканного из фантазий и некоего неясного прошлого.

      Элен ответила ему, будто очарованная. С той необходимой долей кокетства, выверенным до миллиграмма, чтобы обрести надежду на незабываемое будущее, она сказала очередную