Пропавший в чёрном городе. Александр Вин

девчонка.

      – А ваш Иваныч что? Он знает? Он согласился?

      Иваныч знал.

      Ещё тогда, утром, после разговора, он крепко взял Мишку за плечи.

      Отодвинул от себя, посмотрел прямо в глаза.

      – Правильно решил, сынок! Своих бросать нельзя, ни в бою, ни в жизни… Будет тебе там трудно – сообщай. Поможем, чем можем, и тебе, и Славке пропавшему, и матери твоей с сестрёнкой. Делай своё дело. Успехов!

      – Вот так, мама.

      Мишка ещё раз стукнул ладошкой по столу.

      – И не плачь, пожалуйста. Я уже взрослый, сам отвечаю за свои дела и поступки!

      – Молчи уж, взрослый…

      Мама тихо ревела, вытирая глаза передником.

      – Одного убили, второй пропал, теперь вот третьего неведомо куда своими руками отправляю… Ты хоть о нас-то с сестрёнкой подумал?! Варя же ума лишится, если и с тобой что нехорошее там получится… Не уезжай, Миша, не уезжай, а?!

      Подошла близко, близко, обняла тёплыми руками сына, погладила по кудрявому чубу.

      Упрямый.

      Как отец…

      Два следующих дня Мишка оформлял на комбинате обходной лист.

      Таскал в инструменталку резцы, сдавал их там точно по ведомости, целый час искал в своём шкафчике потерявшееся когда-то, завалившееся в ветошь, сверло на двенадцать.

      Смазывал, протирал который уже раз свой токарный станок, не мог надышаться тёплой эмульсией.

      Аккуратно повесил в шкафчик синий рабочий халат, берет, защитные очки.

      Положил на станочную тумбочку, на самое видное место, проволочный крючок для собирания длинной, острой металлической стружки.

      Все нужные документы в комитете комсомола ему оформили быстро, в тот же день. Комсомольскую путёвку секретарь парткома комбината согласовал без слов, Иваныч тоже подписал с улыбкой.

      – Давай, Миша, не подведи там! Все наши ребята верят в тебя!

      Было ещё одно важное дело.

      Вернее, даже два.

      Оставалось только справиться с ними – и можно было уезжать.

      Тем же вечером прибежала Варя и с порога радостно закричала.

      – Мишка, только что сказали, что в пионеры нас не в школе принимать будут, а на мамином комбинате! Двадцать второго апреля, в день рождения Ленина! Мы торжественное обещание там прямо в шёлковом цеху, на глазах у всех рабочих, давать будем! Я слова уже наизусть учу!

      Мишка к этому мероприятию готовился давно, больше месяца уже как начал.

      Он знал, как трудно было после войны найти настоящий пионерский значок, как его сестрёнка хотела носить настоящий значок, но не вырезанный из картона или сделанный из какой-нибудь консервной банки, а хороший, тяжёлый, красивый. Поэтому он нашёл в газете "Пионерская правда" точный эскиз, выпросил у слесарей из своего инструментального цеха кусочек латунной пластинки, сам выпилил ножовкой по металлу правильную звездочку, обработал её бархатным напильником, точно процарапал на ней буквы «Всегда готов» и пламя пионерского костра. Всё остальное пространство на звёздочке, вокруг