И снег будет падать на крышу. Анна Силкина

прямо сейчас…

      – Вот только сейчас и не хватало! Представляешь, приходите вы такие с Жориком в сентябре, а на вас обручальные кольца. Гавриловна в обморок упадёт!

      – Ну…

      – А ты ей ещё такая скажешь: «Я хочу двух мальчиков и двух девочек!»

      Это действует на меня отрезвляюще.

      – У меня уже были два мальчика, – говорю я. – Четыре года спину лечила. Не жизнь, а Маковский.

      – Вот! Должны быть пределы акселерации. Успокойся, до восемнадцати лет всё равно вас никто не распишет.

      Я встаю побродить по участку. Нахожу Димку, который возится в сарае с удочками.

      – Ой, ты один?

      – Жорик червей копать пошёл. Завтра с утра пойдём рыбачить.

      – Как хорошо! Слушай, тебе нужна эта книга?

      – Какая?.. О! Мы её три года назад потеряли, когда собирали подарки дальним родственникам на свадьбу. Это должен был быть подарок от меня. Только мы её не нашли, когда к ним в Свердловск приехали. Значит, она просто в другой чемодан попала! Если тебе она нужна, забирай, конечно.

      …Праздник окончен. Нас привезли в Москву, высадили у Пушкинской площади. Жорик и Настя побежали по домам, шумахинская «Волга» направилась дальше по улице Горького.

      Я не спешу домой. Меня тянет на Пионерские пруды. Жаркий закат позднего мая, знойный стоячий воздух… Близость воды совсем не помогает от духоты, то ли воздух слишком горяч, то ли пруд слишком маленький. Много народу, даром что выходной.

      Что-то должно случиться. Не знаю что, но что-то должно случиться.

      ***

      В понедельник вечером Серёга привычно ждал меня у остановки. Я сразу взяла быка за рога:

      – Привет! А у меня к тебе дело. Подзаработать хочешь?

      – А что надо делать? Починить чего?

      – Угадал. Помнишь бабушку, к которой мы за книжкой заходили?

      Я начала заготовленную речь про резной стул. И как-то сразу заметила в Серёгиных глазах странное, тревожное, ни на что не похожее оживление.

      – Ну? Ты согласен?

      – А когда приходить?

      – Давай сами к ней зайдём, спросим!

      Евдокия Максимовна была дома. При виде Серёги она изобразила такую радость, что её саму можно было бы запросто принять в ГИТИС.

      – А, Серёжа-мастер пришёл! Сейчас покажу моего горемыку. Утюг я на него уронила. Возьмёшься?

      И она вытащила из гостиной резной стул, у которого действительно была сломана перекладина в спинке.

      – Возьмусь, – со значением сказал Серёга, осмотрев место поломки.

      – Когда придёшь?

      – Да хоть се…

      – Евдокия Максимовна! – Послышалось из глубины квартиры.

      Серёга замер и так побледнел – я даже испугалась, что он упадёт в обморок.

      – Я сейчас вернусь, – сказала Евдокия Максимовна. – Помощница зовёт, наверно, с мужем нехорошо.

      Мы остались в прихожей вдвоём. Серёга помялся и сказал:

      – Наверно, лучше не сегодня, если там деду плохо.

      – Конечно,