Погребенные. Оушен Паркер

на меня.

      – Кто это, и что вы делали на моей кровати?

      Оу.

      Дориан почесал затылок, блуждая взглядом по разгромленной нашими общими стараниями комнате.

      – Аня? – с надеждой в голосе спросил он.

      – Отвали, – накидывая его куртку, ответила я.

      Приятное послевкусие хорошей ночи покинуло спальню ровно в ту секунду, когда Габриэль переступил её порог. Они разминулись. Прямо как я и умение анализировать, прежде чем делать. Не думала, что в мире существуют люди, раздражающие меня сильнее Патрика.

      Ошибалась.

      Хотелось убраться отсюда поскорее. Отмыться и забыть всё. Желательно выпить таблетку экстренной контрацепции. С этими мыслями и гордо вскинутым подбородком я намеренно задела Габриэля плечом.

      Он обернулся, чтобы проводить меня хмурой гримасой. Тень замешательства залегла в уголках прищуренных глаз. Хотелось ляпнуть, что он последний урод, но язык не повернулся: под солнечными очками, скрывающими половину лица, прятался ходячий тестостерон в рубашке.

      – Ещё увидимся, солнышко! – с другого конца комнаты прокричал Дориан.

      – Сильно в этом сомневаюсь, – фыркнула я, напоследок собравшись с силами и выставив средний палец перед носом Габриэля. Прежде чем тот обработал информацию и прибил меня, я вылетела за дверь и громко ей хлопнула.

      Над Парижем сгущались тучи. К счастью для меня, в кармане кожаной чёрной куртки Дориана отыскалась смятая купюра с двумя нулями на конце. Немного посомневавшись, я всё же решила, что этого даже мало за то, что он не вспомнил моё имя, а потому купюра стала частной собственностью Аники Ришар.

      Умирая от жажды и голода, я остановилась на первой попавшейся летней веранде и сразу же заказала ведро чёрного кофе. Лишь осушив две полные чашки, начала немного соображать и огляделась. Стройный ряд дорогих модных бутиков через дорогу подсказывал, что я в самом сердце Парижа.

      – Madame, – позвала официантка, – ваша пепельница.

      Табак окончательно вернул меня к жизни. В голове активно закрутились немного поскрипывающие шестерёнки, и перед глазами возник гадкий, мерзкий, противный образ Габриэля Эттвуда.

      – Нужно было ответить ему, – себе под нос бормотала я. – Нужно было…

      Официантка подошла к столику, чтобы забрать пустые чашки. Я расплатилась за завтрак и потянулась за телефоном, который почему-то не обнаружила в кармане.

      – Мадам, не подскажете, который сейчас час?

      – Половина третьего, – ответила девушка, протирая стол. – Могу ещё чем-то вам помочь?

      – Да… эм… мне нужно срочно сделать звонок, а мобильный, похоже, где-то выпал.

      – Конечно. – Она достала телефон. – Отнесёте его потом на бар?

      – Спасибо.

      Я не отличалась хорошей памятью на имена, лица, а уж тем более, номера телефонов. Набрать маме удалось не с первой попытки. На летней террасе пошёл дождь, когда она всё же соизволила взять трубку.

      – Ришар,