Посреди донской степи. Том 2. Казачьи стихи и песни. Евгений Меркулов

сестра

      Было это, братцы, бают старики,

      В хуторе Бурацком у Хопра-реки.

      Кончилась гражданка, шёл двадцатый год.

      Смерть да лихоманка, голод, недород.

      Раз осенним утром, деды говорят,

      Завернул к ним в хутор красный продотряд.

      – Проверяйте кажный погреб и амбар! —

      Приказала важно девка-комиссар.

      Кожаная куртка, сбоку кобура.

      – Это же Аксютка, Прохора сестра!

      Так любила страстно жениха-хохла,

      Что за ним до красных, глупая, ушла.

      Как проведал Прохор, сразу спал с лица.

      Он же ей, дурёхе, был замест отца.

      Не понять, не вызнать бабьего нутра,

      Поломала жизню младшая сестра.

      Дело молодое, Бог ей судия…

      Но так вышло, ноне подлая змея

      Поплевала ядом, и притом не раз,

      Показав солдатам на родимый баз.

      Появился скрытый в хуторе слушок,

      Что у Прошки с житом найденный мешок,

      В тайнике хранился там, за куренём.

      Окромя сестрицы кто мог знать о нём?

      И за то что парень жито утаил,

      Приговор понятен – сразу на распыл.

      Стрельнули солдаты в балке у Хопра.

      Погубила брата младшая сестра.

      Но гулять ей тоже всласть не довелось,

      Ночью уничтожен весь её обоз.

      Кто рубил и кто там заметал следы?

      Ничего не помнят старые деды.

      «Этот день такой был ясный…»

      Этот день такой был ясный,

      Кто же солнышко закрыл —

      То ль за тучами погасло,

      То ль в тени вороньих крыл?

      Ветер пел, и ржали кони,

      Да звенели стремена.

      Что же звуки стихли ноне

      И откуда тишина?

      От жары промокла потом

      Гимнастёрка на спине…

      Стало холодно с чего-то,

      Вдруг морозно стало мне.

      Занемело сразу тело,

      Обессилела рука —

      Видно, пуля долетела,

      Поразила казака.

      И теперь уже неможно

      Мне обнять отца и мать

      И не кинуть шашку в ножны,

      Хлеб не сеять и не жать,

      Не косить по ранним росам,

      Не пожить ещё чуток.

      Повяжи, жена, на косы

      Вдовий траурный платок.

      Мне теперь на свадьбе дочки

      Не сплясать навеселе,

      Не увижу сам воочью,

      Как сынок сидит в седле.

      Уж простите, если может

      Виноват перед людьми.

      Помолитесь, братцы… Боже,

      Душу грешную прими.

      Посреди донской степи

      Посреди донской степи со смертельной раною

      Я, отставши от своих, лёг передохнуть.

      А руда из-под сосца струйкою багряною

      Всё текёт и холодит, и сжимает грудь.

      Уж коль рука у казака

      Ослабла, значит смерть близка.

      Рядом травушку жуёт Звёздочка саврасая,

      Ей