Навсегда моя. Дарья Белова

добираться.

      Пора красить волосы в пепельный. Я дура.

      Мы сидим в полной тишине, Костя смотрит вперед. Там перед ним, наверное, что-то невероятное происходит.

      – Зачем ты это сделала? – глухо спрашивает.

      – Что именно?

      Конечно, я поняла, о чем спрашивает Костя, но так хочется думать, что ошибаюсь.

      – Поцеловала зачем?

      – Бутылочка на тебя показала, – веду плечами, тело дергается, как ток пропустили.

      Пальцами касаюсь своих губ, провожу по горячей коже. Я вспоминаю тот поцелуй, и меня вновь переносит в ту комнату. Накрывает также, а дыхание заканчивается.

      А потом меня еще и Ваня поцеловал. Парень будто старался стереть следы другого. Но… не получилось.

      – Почему мы перестали общаться? – тихо спрашиваю.

      И это правда тот вопрос, который хочу задать. Он уже который час крутится у меня в голове.

      – Мы же так хорошо дружили, – вскидываю взгляд на Костю. Его скулы напряжены, я вижу, как двигаются желваки, и это странным образом завораживает.

      – Мы были детьми.

      – А сейчас?

      – А сейчас ты девушка моего друга.

      Грустно хмыкает и мажет по мне нечитаемым взглядом. Черт, ему точно двадцать? Кажется, между нами такая разница, что становится страшно.

      – Бывшая девушка, – вскидываю голову и говорю уверенно.

      – Значит, не простила?

      Он, наконец, разворачивается ко мне лицом и впивается таким взглядом, от которого от кончиков волос до пальцев на ногах все шевелится. Резко вдыхаю и, словно стекольная пыль вонзается в легкие, раня и царапая.

      – Ты все знал?

      Исаев отворачивается. Конечно, кто после такого может упрямо смотреть в глаза? Я бы не смогла. Что это? Мужская солидарность? Дружеская верность? Что?

      Ненавижу их обоих.

      В животе тяжесть, которая поднимается и стягивает спазмом желудок, следом горло.

      – Никогда так больше не делай, – снова говорит. Сухо, безэмоционально. Как настоящий юрист.

      – Не целовать, ты имеешь в виду?

      Костя отмалчивается. И это раздражает. Сотни мыслей крутятся в голове, почему он сейчас такой. И, уверена, ни одной верной.

      – Ты прав. Никогда так делать больше не буду.

      Наклоняюсь к нему и говорю все быстро и зло. Обидел ведь. А чем, разобраться не могу.

      Вдыхаю и чувствую его аромат. Снова и снова возвращаюсь в ту комнату, когда между нами не было свободного пространства, а потом поцелуй. Так все ясно ощущаю, что снова трогаю свои губы.

      Уши и щеки пылают. Ненавижу, когда начинаю краснеть. В салоне темно, и Костя ничего не замечает, а я все равно неуютно себя чувствую, когда заливаюсь пунцовой краской. С шампанским внутри было проще. Если что, можно было бы свалить на алкоголь, который кипятит кровь.

      Я нагло рассматриваю его губы. Жесткие и уже по-настоящему мужские. Когда он только успел так измениться?

      Воздух тяжелеет, становится гуще и приторней. Наши запахи сливаются и пьянят. Дурман в голову прокрадывается, иначе не могу дать объяснение своему поведению