Длинные тени. Дэвид Болдаччи

Эндрюс повел их в спальню.

      – Убийца не наступал в кровь на лестнице? – уточнила Уайт.

      – Нет, он проявлял осторожность, – ответила Джейкобс.

      Судья Джулия Камминс лежала в своей спальне, одетая в короткий махровый халатик. Распахнутый халат не скрывал ее черные трусики и белый лифчик. Кто-то завязал ей глаза, но потом прорезал в ткани повязки отверстия для глаз. Кровью была перепачкана не только вся одежда, но и покрывало на кровати, ее ладони, ступни и колени.

      – Удары наносили снова и снова, – поведала Джейкобс. – По моей неофициальной оценке, десять раз, не считая оборонительных повреждений. Причиной смерти послужила кровопотеря из-за колотых ран.

      – Значит, она была внизу, когда на нее напали, убежала сюда, а злоумышленник поднялся и добил ее, – резюмировала Уайт.

      – Похоже на то, – осторожно согласилась Джейкобс.

      – Так много ударов означают личные мотивы, – отметил Декер.

      – Но нам еще пахать и пахать, – встрял Эндрюс. – Место преступления сложное.

      Оглядев скомканную постель, Амос зафиксировал тот факт, что матрас сбился с пружинного блока.

      Уайт будто прочла его мысли.

      – Похоже, схватка разыгралась там.

      – Вы упоминали оборонительные повреждения? – переспросил Декер, заметив порезы на предплечьях женщины.

      – Да, – подтвердила Джейкобс. – Для человека, на которого нападают с ножом или тупым орудием, вполне естественно пытаться отразить удары руками. Множественные порезы. Однако смертельным, вероятно, стало ранение в нижнюю часть грудины. Судя по расположению и глубине, оно, вероятно, полностью перерезало ей аорту. Наверняка смогу сказать после вскрытия.

      – Какие-нибудь следы под ногтями? – спросила Уайт.

      – Предварительный осмотр не выявил ничего. При вскрытии проведу более тщательное исследование.

      – Кровь на ладонях, коленях и ступнях? – указал Декер.

      – Объясняется тем фактом, – вызвался Эндрюс, – что на нее напали внизу, она наступила в собственную кровь, быть может, упала, и кровь попала на колени. Взбежала сюда. Отпечаток на стене у лестницы остался, несомненно, когда она оперлась, чтобы не упасть, – как и брызги на лестничной дорожке.

      – Есть какие-нибудь признаки сексуальных посягательств? – спросил Декер, отнюдь не убежденный этой гипотезой, пока образы пятен крови на лестнице и в студии прокручивались перед его мысленным взором.

      – Предварительно я осмотрела, – ответила Джейкобс. – Ни малейших признаков. Узнаю больше, когда она будет у меня на столе. Впрочем, не думаю, что ее пытались изнасиловать.

      – Мило, что убийцы оставили нам этот небольшой символ… – Амос поглядел на повязку.

      – А зачем завязывать ей глаза, а потом прорезать отверстия, чтобы были видны глаза? – выступил вперед Эндрюс.

      – Скорее всего, глаза ей завязали уже посмертно, – отметила Джейкобс.

      – Это само собой, – отрезал Декер.

      – Вы сказали, символ? – переспросила Уайт, разглядывая повязку.

      – Дама