Длинные тени. Дэвид Болдаччи

браке главным кормильцем был он? – спросила Уайт.

      – Я бы не сказала. Прежде чем стать судьей, Джулия была влиятельным адвокатом, гребла деньги лопатой. А еще она родом из серьезной нью-йоркской денежной династии. Трастовые фонды и все такое. Ее отец был воротилой с Уолл-стрит. Она унаследовала от него миллионы. Была единственным ребенком. Ей еще и пятидесяти не исполнилось, и вот она мертва… – Клайн тряхнула головой со страдальческим выражением на лице.

      – Вам известно, кто бенефициар ее состояния? – осведомился Эндрюс.

      Женщина снова собралась с мыслями.

      – Я бы сказала, Тайлер, но наверняка не знаю. Он ее единственный ребенок. Не могу поверить, чтобы она оставила Барри хоть грош. Для полной уверенности вам надо справиться у ее адвоката.

      – Вам известно, кто он? – ухватилась за ее слова Уайт.

      – Дункан Троттер. Я знаю, потому что он ведет и мои дела. По сути, Джулия его мне и порекомендовала. Его контора на Пеликан-Уэй, в стороне от центральной улицы в городе. Он сможет все вам рассказать. – Она выпрямилась. – Что-нибудь еще?

      Уайт обменялась взглядом с Эндрюсом, и тот покачал головой. Потом посмотрела на Амоса, глазевшего на небо сквозь застекленную крышу.

      – Декер, у вас есть еще что-нибудь к госпоже Клайн?

      – Почему развод? – бухнул тот.

      – Мой?

      – Нет, Джулии и Барри.

      – А почему люди разводятся? – Клайн пожала плечами.

      – Об этом я и спрашиваю.

      – Были проблемы, как и в любом браке. Барри может поведать вам больше, но только со своей точки зрения.

      – А как насчет вашей точки зрения? Вы сказали, что были хорошими подругами. Когда были женаты, все вы социализировались как женатые пары. Вы делились очень личными сведениями. У вас должно иметься мнение, – произнес Декер.

      – А вам-то какая разница?

      – Не хочется так в лоб, но большинство убитых жен убиты своими мужьями. То же самое справедливо для бывших жен и бывших мужей.

      Клайн надула губы с недвусмысленным выражением, что вдаваться в это не хотела бы.

      – Джулия была прямее некуда, а Барри, ну, мухлевал.

      – Как?

      – Да просто не очень любил придерживаться правил.

      – Можете привести пример? – подтолкнула Уайт.

      – Лет пять назад у них был аудит. Как выяснилось, Барри попался на горячем, и им пришлось уплатить солидный штраф, а Барри чуть не угодил в тюрьму. Джулия только-только вошла в должность. А случись такое прежде?.. Ее вряд ли одобрили бы. На развод она подала вскоре после того.

      – Расстроилась? – поинтересовалась Уайт.

      – Скорее взбесилась донельзя. По-моему, это подстегнуло кончину и без того проблемного брака.

      – Почему и без того проблемного? – подхватила Уайт.

      – Барри так и не повзрослел. Ему хотелось оставаться студентом из братства до скончания веков. Дурачества, выпивка и просто развлекаловка.

      – Он ей изменял? – не унималась Уайт.

      – Насколько я знаю, нет. На самом деле я верю, что он любил ее, и только ее.

      – Ладно,