Глубоко. Пронзительно. Нежно. Ринат Валиуллин

знаменателю. Я тоже подошел к стойке.

      Стул, пропивший спинку, покорно принял мой зад, я достал из кармана все ту же биржу, но ее теперь не хватает даже на кружку пива, жажда сильнее меня, я, словно путник в пустыне с караваном золота, готов поменять его в огранке верблюда на глоток воды. Потом я вытянул еще две купюры, достал и поставил на кон: «Ставлю на Гиннесс». «В первом заезде Гиннесс?» – не понял меня бармен. «Да», – кивнул я ему. Бармен был высокий и черный, афроамериканец русского изготовления, сгреб все три биржи и поставил передо мной пепельницу. «Твое дело табак», – подумал я за него. Он улыбнулся белым забором зубов, стал вытягивать из крана темную жирную нить и топить ею в бокале бесшабашные пузырьки. Казалось, бармен пытался что-то сплести из этого волокна. Было в нем нечто дьявольское. Пузырьки весело всплывали и быстро гребли к берегу. Их счастье было в том, что они умели плавать. Некоторые лопались раньше. Я взял кружку и вдохнул их дух, потом глотнул пива и улыбнулся белой эмали бармена. Я заказал кольца кальмаров и хлебцы с чесноком и отошел от стойки, подняв перед собой ледяной бокал, будто нес в руке свое холодное сердце. Сел подальше от экрана, где суетился футбол. Рядом англичане метали дротики и дифтонги. Они громко комментировали после каждого броска, после трех неспешным ирландским произношением несли свои тела к мишени снимать урожай стрел. Как и в жизни, здесь важно было не просто попасть в яблочко, надо было, чтобы это яблочко принесло как можно больше очков. Попадешь не в свое яблочко, и пиши пропало. Партия проиграна. «Будь они циничнее, могли бы метать в экран, по которому бегали футболисты, все же хоть какое-то разнообразие, глядишь, и игра оживилась бы», – ухмыльнулся я про себя после второй кружки пива. Алкоголь делал мой мозг более развязанным, он ломал рамки, стереотипы, законы.

      В кармане завибрировала жена. Вместе с ней завибрировал весь бар: наши забили гол.

      – Плохо слышно, хочешь, я тебе перезвоню! – кричал я ей в трубку.

      – Давай.

      – Завтра, в это же время.

      – Шуточки твои меня не возбуждают.

      – А что тебя возбуждает?

      – Это сложный вопрос. Точнее сказать, он легкий, когда ты в контексте.

      – В постели?

      – Да при чем здесь постель? Я же говорю, что ты не в контексте. Чтобы возбудиться, мне постель не нужна.

      – Сейчас я почувствую себя ущербным.

      – Подожди, я тебе перезвоню, – засмеялась она и добавила: – Один-один.

      Я с удивлением обнаружил, как легко Шила угадала счет, потому что глаза мои зацепились за две единицы на экране, словно две штанги одних ворот. «Женщины, конечно, не умнее нас, но зато у них есть интуиция, которой они, словно хвостом, запросто могут отбросить все наши умозаключения».

      – Кем ты себя возомнила?

      – Женщиной.

      – Нет, ты не женщина, ты биологически активная добавка, БАД, без которой жизнь пуста.

      – А ты как БДСМ.

      – То