Пепел Нетесаного трона. На руинах империи. Брайан Стейвли

страну… сколько уже? От начала времен?

      Свидетель помрачнел:

      – Удав ходил искать богов. После налета.

      – И что?

      – Их нет.

      – Потому что они непостоянны. – Давние воспоминания бурлили в нем мутной водой. – Они шатаются по всей Дарованной стане. Может, околачиваются на какой-нибудь южной отмели или охотятся на краю соленой воды.

      – Так же решил и Удав. Он ждал их на острове у стены черепов.

      – Сколько?

      – Тридцать дней.

      – Одну луну. Многие вуо-тоны за всю жизнь ни разу не видят своих богов.

      Так оно и было, и все же под ложечкой у Рука стягивала холодные кольца тревога.

      – Многие вуо-тоны не бывают на том острове, – возразил свидетель. – Когда я туда приходил, ждал не более двух дней, самое большее – три.

      – Может, Удав им нравится меньше, чем ты.

      Старик прикрыл глаза.

      – С этим вашим давним соперничеством надо покончить.

      – Я с ним пятнадцать лет как покончил. Уйдя из Дарованной страны.

      – Но теперь вернулся, и вы должны объединить силы. Он не дурной человек, Кха Лу, просто гордый. Для такого яростного бойца тяжело вечно уступать другому в силе, в быстроте, быть вторым в глазах народа и богов.

      – Видел я глаза народа, когда выходил из каноэ. Среди вуо-тонов меня победителем не числят.

      – Если ты отыщешь богов…

      – Я не знаю, как их отыскать.

      – Тогда они тебя найдут.

      – Я три дня искал поселок, – покачал головой Рук, – три дня обшаривал эту часть Дарованной страны. Если они хотели меня видеть, уже бы явились.

      – Это меня и пугает, – поморщился свидетель.

      – Не переживай. За Кем Анх и Ханг Лока бояться нечего. Ты знаешь, как они сражаются.

      Еще одно воспоминание: вырванное из груди и протянутое к солнцу трепещущее сердце. Рев Ханг Лока… Маленького Рука накрыл тогда смешанный с тошнотой восторг.

      Свидетель, перед которым не стояла эта картина, тронул пальцем пустую глазницу.

      – Я с ними сражался, – заметил он.

      – Значит, должен понимать, что им вскрыть этого нетопыря проще, чем тебе выпотрошить рыбу. Их невозможно убить.

      – Твои мать с отцом одного убили.

      – Мои мать с отцом… – Рук сбился, уставился в полумрак, качая головой. – Ты был мне отцом. Потом один жрец из храма, старый Уен. Он был мне отцом. У меня полдесятка отцов и матерей. И конечно, звери, которых вы зовете богами, тоже были мне отцом и матерью.

      – А ты упорно зовешь их зверьми.

      – Я с ними жил. Я знаю, что это правда.

      – Не путай правду с маской, под которой она скрывается.

      Рук, вдруг утомившись, снова покачал головой. После двух дней гребли через камыши в плечах и в спине поселилась усталость. Возвращение было глупостью. Даже если погибший вестник не солгал, если на дельту движется армия, если кхуаны и впрямь ее передовой отряд, что он может сделать? Удав возглавил вуо-тонов и справился, судя по рассказам, лучше Рука. Если надвигается война, жрецам Эйры хватит работы: отстраивать дома, питать голодные