Безумие толпы. Луиза Пенни

по почте. И это не обязательно было делать почетному ректору.

      – Верно.

      Он ждал.

      – Я думаю, вы догадываетесь, почему я позвала вас сюда.

      – Я думаю, мне не хочется догадываться.

      Она кивнула, потом потянулась к ящику стола.

      – Заявку с чеком оплаты я могу отдать вам прямо сейчас. Они под рукой, искать не нужно. – Она вытащила бумагу из ящика, но не торопилась передавать ее Гамашу. – Эбби позвонила мне перед Рождеством.

      – Вы прежде не говорили этого.

      – Не говорила. А теперь говорю. В этом нет ничего необычного. Большинство людей, которые не очень близки, но хотят поддерживать отношения, вспоминают друг о друге к Рождеству. Она прислала мне свою работу, подготовленную для Королевской комиссии, и я следила за спорами вокруг ее теории. Она сказала, что хотела бы приехать повидаться.

      – Но они с помощницей остановились не у вас. Сняли номер в «Мануар-Бельшас», верно? Я отправил туда агентов на случай, если кто-нибудь попытается учинить там неприятности.

      – В моем доме и без того гостей было предостаточно, вы сами видели, – так что мы не могли их принять. Но…

      – Да?

      – Мы вчера вечером говорили по телефону. Она и Дебби настолько потрясены… Я пригласила их сегодня к нам. А дети могут поспать внизу на диванах.

      Гамаш прикинул: пожалуй, это хорошее решение. Легче защитить частный дом, чем отель.

      – Когда Робинсон сказала вам, что хочет приехать, она не сообщила о цели приезда?

      Теперь Колетт улыбнулась:

      – Я предположила, что ей требуется моя мудрость, мой совет. Но оказалось, ничего подобного. Никакие советы ей не нужны.

      – И она не говорила, что хочет прочитать лекцию, пока будет здесь?

      – Нет. Никакой лекции не планировалось.

      – И откуда же она тогда взялась?

      Теперь по лицу почетного ректора было видно, что она испытывает чувство неловкости.

      – Боюсь, что это я ее спровоцировала. Я мимоходом сказала ей – скорее в шутку, вовсе не имея этого в виду, – что, если ей нужно как-то оправдать поездку, пусть прочтет лекцию. И она перезвонила мне через два дня…

      – Перезвонила? То есть вы не обменивались ни письмами по электронной почте, ни эсэмэсками?

      – Нет. Одни телефонные разговоры.

      Арман взял это на заметку. Значит, вещдоков не будет. Нет никакого способа подтвердить сказанное документально, можно только утверждать, что были звонки. Но содержание разговоров тоже нужно принимать на веру.

      – Она спросила, есть ли у нас какое-то помещение, арена, которую она могла бы арендовать. Я решила, что теперь шутит она. Арена! Но потом я нашла запись ее последнего выступления и увидела там толпу зрителей.

      – Значит, это вы забронировали для нее спортзал?

      Бумажка в руке почетного ректора ясно говорила о том, что ответственность за это несет именно она, тем не менее подтверждение ее участия стало неприятным потрясением для Гамаша.

      – А что я могла поделать? Ведь я сама это предложила.

      – Могли бы сказать, что у вас нет помещения. Отклонить